Новости участники войны в афганистане

Год пробывший в плену участник войны в Афганистане Герман Анисимов, который с помощью Красного Креста попал в Швейцарию, а на родину вернулся спустя ещё два года, наконец-то добился положенного ему статуса ветерана боевых действий. Здесь расположен сосканированный вариант афганской книги памяти.

Юнармейцы Артёма встретились с ветеранами войны в Афганистане

Ветераны-афганцы рассказали «» о том, как они выполняли «интернациональный долг» и как смогли оправиться после ада войны. Вместе с заместителем главы администрации Гумбета Мухтарахмедом Ахмедовым, представителями управления культуры и другими участники автопробега возложили цветы к памятнику ветеранам Великой Отечественной войны. О невосполнимых потерях, интернациональном долге, войсковом товариществе и отношении к Афганской войне спустя 30 лет рассказали ветераны-афганцы. Афганистан сегодня — Эксперты объяснили право России удалить талибов из списка террористов. Участник Афганской войны вспоминает: "Когда начало смеркаться, паромом переправились через речку, пошли.

Дети ветеранов чеченских кампаний столкнулись с проблемами при поступлении в вузы

Психологи объясняют, что при таких ранениях огромна вероятность формирования ложной памяти, перестановка дат и имен. Бахретдин Хакимов сейчас живет в Герате на территории музея Джихада в маленькой комнате. Фотограф Алексей Николаев отыскал бывших советских солдат, которые рассказали ему свои удивительные истории о жизни в неволе и после, в миру. Все они долгое время прожили в Афганистане, приняли ислам, обзавелись семьями, говорят и думают на дари — восточном варианте персидского языка, одном из двух государственных языков Афганистана. Кто-то успел повоевать на стороне моджахедов. Кто-то совершил хадж. Некоторые вернулись на Родину, но иногда их тянет обратно в страну, которая дала им вторую жизнь. Он служил в западной провинции Герат, сражался в районе Шинданда. Мне он практически ничего не рассказывал о той войне, но к нам часто приезжали его сослуживцы. Тогда табу на Афган временно снималось, и я заслушивался историями с далекого удивительного Востока — одновременно забавными и печальными, героическими и трогательными.

Иногда спокойные и сдержанные разговоры перерастали в жаркие споры, но о чем — в том возрасте я понять не мог. Николай Быстров попал в плен в 1982 году: старослужащие отправили в самоволку за анашой. Раненого и плененного, Быстрова увели в Панджшер, на базу моджахедов, где произошла его встреча с Амад Шахом Масудом. В дальнейшем Николай принял ислам и стал личным телохранителем Ахмад Шаха. Вернулся в Россию в 1999 году с афганской женой и дочерью. Николай Быстров с семьёй живёт в краснодарскомм крае, станица Усть-Лабинская. Афганистан вернулся в мою жизнь много позже, после разговора с фоторедактором Олесей Емельяновой. Мы задумались о судьбе советских военнопленных, пропавших без вести в ходе войны 1979-1989 годов. Оказалось, что их много, они живы, а их судьбы уникальны и не похожи одна на другую.

Мы начали искать "афганцев", общались, договаривались о встречах. После первого разговора с бывшим военнопленным я понял, что уже не смогу остановиться. Захотелось найти всех, кого возможно, поговорить с каждым, услышать и понять их судьбу. Чем для них стал плен? Как они справились с поствоенным синдромом и справились ли вообще? Что они думают о стране, которая послала их на войну и забыла вернуть обратно? Как они построили свою жизнь после возвращения на Родину? Эти человеческие истории затягивали, и вскоре стало ясно, что мы создаем один большой уникальный проект. Я понял, что должен увидеть войну глазами афганцев, и решил найти в том числе тех русских ребят, которые после плена остались жить в другой культуре, в другом мире.

Юрий Степанов на работе в цеху. Приютово, Башкирия. Юрий Степанов с семьёй.

Большинство из них и сегодня остаются в строю, работают, ведут активную работу с учащейся молодежью по военно-патриотическому воспитанию подрастающего поколения. Свой служебный долг в Афганистане достойно выполнили 246 уроженцев Коми-Пермяцкого округа. Шестеро из них погибли, один военнослужащий числится пропавшим без вести.

На встрече прозвучали стихи о войне в исполнении учеников школы. Ветераны рассказали о своей службе и о воинском долге, о традициях защитников Отечества, о специальной военной операции и мужестве российских военнослужащих.

В этот день ученики 5«А» класса школы села почтили память солдат и офицеров, не вернувшихся с кровавых полей афганской войны. Также ребятам был показан документальный фильм «Хроника афганской войны». Ветеран ответил на многочисленные вопросы ребят, побеседовал о патриотизме, призвал молодое поколение любить свою Родину и стать достойными ее защитниками», — пишут наши активисты из Языково. Перед ребятами выступил руководитель Зилаирского отделения «Боевого братства» Рустам Ураков, который рассказал ученикам о боевых действиях в Афганистане и Северо-Кавказском регионе, о традициях защитников Отечества, о службе в Вооружённых силах, о мужестве и героизме военнослужащих, ответил на вопросы.

Страх появляется после того, как всё закончится, и ты начинаешь осмысливать те события, которые происходили с тобой. И чем меньше времени оставалось до конца службы, тем больше это чувство давало о себе знать. Мы не готовились к войне, потому что никто ничего не знал о том, что происходит вдоль наших границ. Во-первых, я был ещё совсем мальчишкой, а во-вторых, на первом плане у меня было выполнение присяги. Мы беспрекословно выполняли все задачи, поставленные командирами, и даже в мыслях не было нарушить приказ. Сегодня много дискутируют о том, правильно ли поступило руководство Советского Союза, отдав приказ о вводе войск в Афганистан, нужно ли было это делать. Вернувшись домой, мы, участники афганских событий, не раз слышали от соотечественников: «Мы вас туда не посылали». А кто-нибудь из тех, кто так рассуждает, задумывался о том, откуда в России берутся наркотики, которые потоком хлынули в нашу страну после ухода советских войск из Афганистана и ввода туда американского контингента? Кто-нибудь из этих людей задумывался о том, что если бы не присутствие советских войск в Афганистане, наша страна давно бы утратила своё влияние в Средней Азии? Посмотрите, кто воевал в Афганистане на стороне вооружённой оппозиции. Это были наёмники, которые брали на себя руководство бандформированиями. Банда состояла, как правило, из трёх-четырёх иностранных головорезов, которые всегда находились рядом с главарём, и нескольких десятков афганских крестьян — дехкан. Они были хорошо вооружены и противостояли советским военнослужащим. Бандформирования использовали партизанскую тактику ведения военных действий, и это мешало нам эффективно бороться с противником. Был случай, когда мы не смогли взять одного из главарей. Он вместе со своими приспешниками укрылся в одном из селений. Дома в Афганистане традиционно строились из саманных блоков, и ни один автомат или пулемёт не мог пробить такую стену. Применять бомбы мы не могли, потому что кругом женщины и дети. Тогда мы предложили мирным жителям выйти. Они согласились, и вместе с ними под видом женщины афганские женщины ходят в парандже, а кто под ней, проверить нельзя вышел и главарь банды. И пока мы пытались взять тот дом, где, как мы думали, находился боевик, члены его банды начали готовить засаду в другом месте. В Чечне нашим войскам, кроме местных жителей, противостояли те же наёмники. Сейчас в зоне СВО происходит то же самое. Причём головорезы, которые приехали на Украину воевать за деньги, куда более подготовленные, чем украинцы. Так что в Афганистане мы боролись с теми же силами, что сейчас воюют против наших парней на Донбассе. Вы, что называется, не понаслышке знаете о том, как в те годы складывалась ситуация с преступностью… — 90-е годы — это переломный период в истории нашей страны, когда происходила смена общественно-экономической формации. С приходом к власти Михаила Горбачёва в Советском Союзе начались демократические преобразования, в конце 80-х населению страны разрешили заниматься предпринимательской деятельностью, начали появляться первые кооперативы. Удмуртия продолжала оставаться кузницей вооружений, но после того, как генсек подписал договор о ликвидации ракет средней и меньшей дальности, предприятия ОПК встали. Чтобы выжить, бывшие работники заводов массово пошли торговать на рынок, появились «челноки», которые возили товар в клетчатых сумках. Это происходило буквально на моих глазах, потому что Центральный рынок Ижевска находился на территории, которую я обслуживал. Вслед за «челноками» на рынках появилась «демократическая» молодёжь, которая хотела красиво жить, ничего при этом не делая. Она объединялась в организованные группы, которые занимались незаконным сбором средств с предпринимателей. Эти ребята подходили к «челнокам» и в корректной форме предлагали заплатить за место. Те, конечно, отказывались. В итоге человек вынужден был платить. В правоохранительные органы никто не обращался, потому что это могло грозить физической расправой. Постепенно эти преступные группировки выросли до целых структур, что привело к криминальным войнам. Может быть, вы помните: в 90-е Ижевск буквально захлестнула волна убийств. Расстрелы происходили в квартирах, на улицах, бандиты могли из нескольких автоматов на глазах у прохожих расстрелять автомашину, не разбираясь, кто в ней сидит. Дошло до того, что первый заместитель министра МВД был расстрелян вместе со своей семьёй прямо у себя в квартире. Тогда это убийство прогремело на всю Россию. Конечно, разгул организованной преступности происходил во всех регионах страны, включая Москву и Санкт-Петербург, но когда в Ижевске один за другим, с промежутком буквально в неделю были совершены два громких убийства, даже сотрудники московского главка, которые приехали оказывать помощь в поимке преступников, удивлялись масштабам криминализации в нашем городе, сравнивая его с Чикаго. В случае совершения особо тяжких преступлений формировалась оперативная группа, куда входили сотрудники райотделов милиции.

Ветеран Афганской войны из Чувашии погиб в бою против националистов

Сейчас я уже не занимаюсь бизнесом, но состою при Министерстве труда в общественной организации по доступной среде по Республике Башкортостан. Я встретился с главой республики, объяснил, что эта программа необходима для Уфы, и выбил деньги. В итоге выделили сто миллионов. Многое изменилось: например, госучреждения, музеи и театры сделали пандусы. Когда я летел в Москву на фотосессию, я думал, что там более доступная среда, но оказалось, все тоже не очень. Я хотел на метро прокатиться, но там далеко не везде есть такая возможность. А инвалиду ведь неохота кого-то просить — он хочет быть самостоятельным. Я первый в истории человек на коляске, который поднялся на гору Иремель 1589 метров над уровнем моря. У нас была группа из пяти человек, на подъем ушло около восьми часов.

Я сидел в надувных санях и с помощью веревок поднимался по снегу — цеплялся карабином и подтягивался. Были очень тяжелые, крутые участки. Но когда поднимаешься, забываешь, что ты инвалид, а потом стоишь на вершине и чувствуешь эйфорию. Внизу все такое маленькое, красивое, мир выглядит совсем по-другому. После меня другие люди с инвалидностью тоже стали подниматься. Еще я сплавлялся по речке Ай, которая начинается в Челябинской области. На это ушла где-то неделя. Нас было около 20 человек, но на коляске — я один.

Также я один езжу на рыбалку: закидываю коляску в салон, подъезжаю к берегу, достаю коляску, расправляю удочку и рыбачу. Бывает сложно, берега не везде удобные, но это дает ощущение свободы. Я занимаюсь пауэрлифтингом, хожу в спортзал — накопил денег на абонемент. Я был в Москве на ралли третьей категории. Это когда тебе перед стартом дают карту, где отмечается каждый поворот. За штурвалом сидела жена — говорила, где повернуть направо, а где налево. Тогда я занял первое место по объему двигателя своей машины. Она на год младше, работает в стоматологии медсестрой.

Родители жены не против наших отношений, хотя, мне кажется, любой родитель не одобрит зятя на коляске. Не представляю, чем бы я занимался, если бы не получил ранение. Я долго не мог себя принять, но сейчас уже привык. Раньше я не задумывался, доступная среда или нет, но сейчас я понимаю, что маломобильным гражданам трудновато жить. Поэтому занимаюсь общественной работой — было бы желание. Многие люди на колясках все время дома сидят, потому что не могут спуститься. А я, например, научился сам по лестнице спускаться — даже однажды ребятам мастер-класс проводил. Закончил среднюю школу в 1995 году без троек и поступил в Читинский медицинский колледж на зубного техника, который тоже благополучно закончил.

Были 90-е, и считалось, что если ты не отмазался от армии, значит, с тобой что-то не так. А я сам пришел в военкомат и сказал, что до 1997 года буду получать профессию, а потом отслужу положенный срок. Меня два года не трогали, а буквально через пару дней после получения диплома призвали в пограничные войска. Я служил в Республике Алтай на китайско-монгольской границе. Я любил службу, честно исполнял свой долг, никаких нареканий не было. Когда я вернулся в деревню, увидел, что люди пьянствуют, кругом разруха, работы нет. Решил попытать счастье в Чите — пробовал устроиться по специальности, а между делом разгружал вагоны, чтобы заработать. Я оббегал все больницы, но работу так и не нашел.

Тогда я подумал: «Что я умею делать? Меня отправили в Таджикистан. О службе по контракту и травме Гражданская война в Таджикистане была с 1992 по 1997 год, поэтому официально боевых действий там уже не велось. Но была большая проблема с наркотрафиком: если бы не наши пограничники, всю страну завалили бы наркотиками, а к власти пришел бы «Талибан». Там была очень серьезная террористическая сила, и сдерживать ее приходилось 201-й дивизии и пограничным войскам. Вся эта местная оппозиция была как пороховая бочка. Я хотел попасть в пограничные войска, но тогда к этой службе мой допуск уже пропал. Мне предложили послужить в 201-й дивизии, пока будут проверять документы.

Это был артиллерийский дивизион в Душанбе, и там я служил на должности командира отделения и вычислителя самоходно-артиллерийской батареи: с точек мне передавали данные, я их быстро обрабатывал и передавал координаты на орудия. Нас постоянно держали в боевом тонусе: проводили учения 2—3 раза в год, вызывали на прикрытие какого-нибудь участка границы. Чувствовалась напряженность, мы всегда ждали удара исподтишка, тем более что нашей главной задачей было не допустить боевые столкновения. Я отслужил так год, в пограничной службе уже проверяли мои документы, и тут случился теракт в США — нападение на башни-близнецы. Нас отправили на учения, и я, отрабатывая нормативы, сильно ударился лопаткой. Ну поболело и перестало. И где-то через месяц после окончания учений у меня начались осложнения — была температура под 40 постоянно, никто ничего не мог понять. Меня перевели в Бурденко, когда уже отказали ноги.

Там мне сделали срочную внеплановую операцию, еле спасли. Выяснилось, что из-за ушиба лопатки образовался гной, который оттуда ушел в позвоночник, и у меня начал гноиться спинной мозг. Это очень тяжелый диагноз, и все врачи сходились на том, что у меня со временем откажут и руки. Мне было очень плохо, я был в ужасной истерике. Со мной в палате лежал офицер, участник афганской войны, который разбился на мотоцикле уже на гражданке. Он сказал такие слова: «Федор, ты русский солдат, а русские солдаты никогда не сдаются. Надо быть сильным духом, только ты сам сможешь себя поднять». И тогда я дал себе слово, что восстановлюсь.

Когда приехала мама, я увидел, что она постарела лет на 20, и я решил никогда в жизни больше ее не расстраивать. Тогда мне было 23 года. О возвращении к жизни Целый год я лежал по госпиталям, а когда меня выписали, я не поехал обратно в Читинскую область. Там нет никакого лечения, а до областного центра — тысяча километров. Мы все продали и поселились в Тверской области — поближе к Москве, чтобы хотя бы раз в год приезжать на реабилитацию. Находясь в инвалидной коляске, я мотался по реабилитационным центрам и в одном из них познакомился с ребятами-паралимпийцами. Я подумал, надо что-то делать, — не сидеть же целыми днями в квартире, плакать и водку пить.

Отношения Афганистана с мировыми странами Вывод американских войск из Афганистана стал результатом договоренности между США и талибами, которая была достигнута в феврале 2020 года в Дохе. Талибы обязались сформировать инклюзивное правительство и обещали, что в руководстве страны будут не только пуштуны — традиционные члены движения. Однако существенных изменений в этом вопросе не произошло, отмечают спецдокладчики ООН. Развернуть 20 октября 2021, 11:52 Из-за отсутствия инклюзивного правительства большинство стран мира не признают власть талибов. Но, несмотря на это, положение Афганистана на международной арене изменилось, полагает Каринэ Геворгян. Ранее, до победы "Талибана", эти переговоры обеспечивал Катар, так что есть страны, которые с Афганистаном напрямую взаимодействуют, и это взаимодействие продолжается и расширяется", — отметила востоковед. Вместе с тем эксперт заметила, что внутри самого "Талибана" есть существенные разногласия по этому поводу. Тем не менее, по ее словам, произошло некоторое смягчение жестких правил, введенных изначально, и талибы пытаются договориться с соседними странами, и не безуспешно. Посол РФ в Афганистане также отметил, что "Талибан" признает необходимость легитимизации своей власти в стране. В официализации режима завязана, например, реализация экономических проектов, которая требует финансовых вложений", — пояснил Жирнов.

Я же на вас не ругаюсь». Она повернулась и как плюнула в мою сторону! Потом я в городе уже всегда надевала платок. А по центру — фотография А4 Людмилы Михайловны в форме, рядом не без помощи фотошопа нарисовалась огромная змея. Хозяйка квартиры ловит мой взгляд, подходит к холодильнику, снимает фотографию и протягивает мне. Представляете, там зимы совсем не бывает, — рассказывает она. Когда цитрусовые цветут — запах, как в салоне дорогих духов. Но зато кругом — змеи, кобры, гюрзы, трёхметровые вараны, попугаи. Меня кобра кусала, вот и фотография с коброй, но это уже ребята в фотошопе сделали. Часть, в которой служила наша героиня, размещалась на территории «Зимняя резиденция шаха». В охотничьих угодьях располагался танкодром, а мечеть переоборудовали под гостиницу для приезжающих с проверкой командиров. Зелёные зоны, в которых жили кобры, всегда обходили стороной. Но в экстренных ситуациях, когда нужно быстро оказать медицинскую помощь, забываешь обо всем. Так и случилось с медсестрой Людой, которая спешила на помощь только что прибывшему генералу. Хорошо, что рядом медрота, — вспоминает Людмила Михайловна. Сразу капельницу, антикобрин. Полдня в дурацком состоянии, и всё, работать надо. Потом я просто перестала их бояться. В общем, оказалось, что гостям с Севера мало найти контакт с местным населением. Нужно ещё найти общий язык с… местной живностью. Вместо домашнего питомца в части жила озорная мартышка, которая постоянно воровала женское бельё у медсестёр и приносила солдатам. Людмила Михайловна вспоминает, как в первый раз встретилась с трёхметровым вараном: от испуга молодая медсестра начала петь песни, а варан посмотрел на неё и ушел. Только потом девушка узнала, что он травоядный. Идёшь и думаешь: или на змею, заразу, наступишь, или, если фонарик включу, меня снайпер с другой стороны реки засечёт. В обязанности старшей медсестры входило сообщать по ЗАСовскому телефону обо всех санитарных потерях в Кабул. Надо было спускаться под землю: такая темень, камыши выше меня, шакалов полным-полно в камышах, — рассказывает наша героиня. Там ведь уже душманская зона была. Днем ходить по тропинкам со змеями, как по минному полю, а ночью засыпать под звуки обстрелов. Людмила Михайловна может долго говорить о том, насколько афганская земля богата уникальными месторождениями. По её мнению, главная причина, почему талибы и другие афганские движения стремятся к власти, — это практически неисчерпаемые природные ресурсы. Алмазные прииски, все его хотят разделить на куски, — уверенно говорит Людмила Михайловна. Конечно, политика и религия тоже играют роль, но главное — деньги. Отчасти жителей Афганистана можно понять — уж слишком долго они живут в состоянии войны и, видимо, по-другому пока не умеют. За годы службы у Людмилы Михайловны появилось много друзей, которые живут в разных уголках мира, в том числе в Афганистане. Так что информацию о событиях в этой стране она предпочитает узнавать из первых рук. Мы с ним как-то разговорились, и он даже мне подарок привёз. А один сейчас живёт в Москве. Недавно он на похороны родителей летал в Кабул и снимки мне все эти кабульские показывал. Душа болит, конечно… Отчасти жителей Афганистана можно понять — уж слишком долго они живут в состоянии войны и, видимо, по-другому пока не умеют. Даже Людмиле Михайловне после возвращения в Ижевск было тяжело снова привыкать к мирному небу над головой.

Мы набрали метров 70—80 высоты и взяли курс в направлении Ирана. Техник сказал, что охранник передернул затвор и предупредил, что откроет огонь. Тогда нам пришлось их разоружить: я связал одного, бортинженер — второго. С нами пытался связаться диспетчер из Кандагара, но мы не отвечали, потому что они могли засечь нас. Они не знали, куда мы могли полететь: в Иран, Пакистан или Кабул. Когда мы набрали высоту, бортрадист связался с офисом, сказал, что мы летим. В офисе были в шоке — они не поняли, откуда мы летим, как летим. Они же не знали, что мы удрали. После посадки в аэропорту в Шардже ОАЭ нас встречал спецназ, который забрал пленных и оружие. Нас также встречали представители компании, на которую мы работали. Жизнь после плена Потом к нам приезжали люди, которые вели переговоры с «Талибаном», а также приезжали врачи. Был также знаменитый психолог Зураб Кекелидзе — заместитель директора Государственного научного центра социальной и судебной психиатрии им. Он беседовал с нами, проводил сеансы психотерапии. После отдыха все члены экипажа прошли специальную авиационную комиссию в Москве на допуск к полетам — и остались пригодны к дальнейшей службе. В плену было тяжело чисто психологически, потому что была неопределенность в плане нашего положения — непонятно, отпустят или нет. Также влияло физическое ограничение свободы. Нам запрещали работать: говорили, что мы их гости, поэтому не должны трудиться. Там я себе каждый день давал физические нагрузки, чтобы отвлечься, — например, нашел диск от машины, поднимал тяжести. Еще мы сделали перекладину и подтягивались до изнеможения. Конечно, после плена было тяжело. Была бессонница. А фильмы про Афганистан до сих пор не могу смотреть. У меня есть семья. С женой познакомились еще в школе, она на четыре года младше. В 1986-м поженились, а в 1987 году у нас родился сын. Когда я был в плену, у меня они уже были. Повлияло ли это на нас? А что — разлука только скрепляет отношения. Александр Никишкин, Уфа Прошел вторую чеченскую войну. Я закончил среднюю школу, потом получил среднее специальное образование — по профессии я водитель и сварщик. После я ушел в армию. Там полгода шла учебная подготовка, после которой нас сразу отправили в Чечню. Мне было 18 лет, и в тот момент я совсем не чувствовал страха — в этом возрасте кровь горячая, охота получить адреналин, показать себя. Можно было отказаться, но из ста человек это сделал только один — ребята, наоборот, туда рвались. Я служил во внутренних войсках в зенитном взводе. Мы сопровождали колонны, которые везли грузы из Северной Осетии в Чечню. Каждое утро, с 5 до 7 часов, мы ездили с саперами, которые разминировали дороги, а потом встречали колонну на границе и въезжали с ней на чеченскую территорию. Колонны могли везти боеприпасы и продовольствие, и в случае, если на них напали, они должны ехать дальше, а мы — отражать нападение. Если первую машину подрывали, мы сопровождали колонну до безопасного места, а потом возвращались и забирали раненых — было важно, чтобы их не взяли в плен. А потом приезжали минометчики и очищали этот квадрат. За время моей службы такие ситуации были пару раз. Один раз в засаду попала просто боевая машина — мы были рядом, поэтому успели быстро приехать и отразить атаку. В том бою, слава богу, двухсотых убитых. О ранении В тот же год я получил ранение. Это было так: мы уже встретили колонну, сопроводили ее, ехали обратно — и вдруг нас подорвали, а сверху, с горы, стали добивать. Те, кто мог ходить, приняли удобное расположение для боя. А меня выкинуло на обочину — я лежал и не чувствовал ног, не мог встать и тем более стрелять. При этом я не терял сознание. Рядом были пацаны, они хотели утащить меня в укрытие, но я сказал: «Меня не трогайте, вместе все равно уйти не успеем». К нам быстро приехали на подмогу, и атаку отразили уже вместе. Когда я лежал в овраге — на спине и боком — я щупал свои ноги и не чувствовал их. Сначала я думал, что меня оторвало по пояс, но товарищ сказал, что крови нет. И тогда я сразу понял, что сломан позвоночник. Всего нас было шесть человек. Двое — сразу двухсотые, в том числе командир полка, а двое — тяжело раненные, я и товарищ. На вертолете нас отправили в полевой госпиталь. Товарищ позднее, уже в госпитале, умер. Я не хотел верить тому, что не смогу ходить. В госпитале я лежал больше года, занимался по 8—10 часов в сутки лечебной физкультурой, потому что хотел встать на ноги. Когда я приехал домой, тоже стал заниматься по восемь часов — не опускал руки и хотел хотя бы на костыли встать, боялся быть обузой. Но через два года понял: делать что-то уже бесполезно. О жизни после войны и ранения Я переехал к родной сестре в Уфу, потом через суд выбил квартиру — просто так мне ее не выдавали, хотя я ветеран боевых действий, инвалид. Многие быстро адаптируются к гражданской жизни, но мне почему-то было тяжело. Я долго не мог принять себя такого, но стало легче, когда мне выдали автомобиль «жигули». Я стал чувствовать себя свободнее и даже иногда забывал за рулем, что я инвалид. Потом, чтобы как-то отвлечься от этого, начал заниматься бизнесом: сперва сам, на улице, торговал на рынке, а потом арендовал помещение. Помимо аренды, я так же, как и все, платил налоги — получается, давал деньги тем, кто не хочет работать, потому что сам уже получал пенсию. Сейчас я уже не занимаюсь бизнесом, но состою при Министерстве труда в общественной организации по доступной среде по Республике Башкортостан. Я встретился с главой республики, объяснил, что эта программа необходима для Уфы, и выбил деньги. В итоге выделили сто миллионов. Многое изменилось: например, госучреждения, музеи и театры сделали пандусы. Когда я летел в Москву на фотосессию, я думал, что там более доступная среда, но оказалось, все тоже не очень.

«Неудобный» подвиг. Почему ветераны Афганистана чувствуют себя забытыми?

Список солдат СССР погибших в Афганистане за период с 1979 по 1989 гг. Ухтинская организация ветеранов войны в Афганистане стала первой в Советском Союзе. Но сначала помешала пандемия коронавируса, а затем очередная смена режима в Афганистане, а такие операции проводятся только через афганские власти.

«Тела забирали душманы»: истории военных из Татарстана, которые без вести пропали в Афганистане

Также на вечере вспоминали участников других международных конфликтов, которые отдали свои жизни, чтобы исполнить долг вдалеке от Родины. Фотограф из Санкт-Петербурга Артем Процюк фотографирует бывших военных, испытавших посттравматическое расстройство после войны в Афганистане и Чечне, и записывает воспоминания каждого из них. После прихода талибов в разрушенный гражданской войной Афганистан перестала поступать иностранная помощь, что значительно сказалось на состоянии экономики страны. Из первых уст истории солдат, принимавших участие в афганской войне. Публикации на тему Рассказы участников войны в Афганистане 1-10, об армии и военных действиях. Накануне 30-летия вывода советских войск из Афганистана Джурабой с другими ветеранами афганской войны возложили цветы к монументу в честь победы в Великой Отечественной. "Афган, без вести пропавшие" посвящен восстановлению обстоятельств пленения советских военнослужащих, пропавших без вести в Афганистане, установлению фактов их дальнейшей жизни или гибели в плену, установлению имён и подвигов советских военнослужащих.

Афганцы: «Никто про нас не вспоминает и никому мы не нужны»

Жить — в тех условиях, что смогли сами себе создать. И тем не менее - выжили. И самое главное - в отпуск приезжают ребята. В Афгане такого не было, уезжали только ребята с тяжелыми ранениями. Сейчас для участников СВО созданы все условия, на высоком уровне организовано снабжение. А победа будет за нами. Другие новости.

Например, право на первоочередное приобретение участков земли для сада, огорода — за свой счёт. Или наличие бесплатных путёвок в санаторно-курортные учреждения в порядке общей очереди и при наличии медицинских показаний. Ещё право на установку домашнего телефона без очереди, но платить за него всё равно нужно. Ну, и то самое — «у тихой речки отдохнуть» — можно уйти в ежегодный оплачиваемый отпуск в любое удобное время, а ещё в неоплачиваемый — от 15 до 35 суток.

По большому счёту, это вот и всё, что заслужили те, кто в Афганистане «кровь мешками проливал». У ветеранов чеченских войн льгот за участие в боевых действиях пусть немного, но ещё меньше. Тема социальной помощи ветеранам поднималась неоднократно на самом высоком уровне, в том числе по поводу преемственности ветеранов — от участников Великой Отечественной — ветеранам боевых действий в Афганистане и Чечне. Идея поначалу была одобрена, тем более, что и многие фронтовики ее поддержали.

Однако подобного не случилось. В первую очередь по политическим мотивам и международными отношениями — то ли мы историческую тему войны продолжаем, то ли завершаем. И еще возник вопрос — чем было вызвано присутствие наших войск в Афганистане? Защитой Отечества или выполнение задач Родины за ее пределами?

Две большие разницы в восприятии общества, которое почитает военные заслуги своих солдат, но сомнительно относится к самой миссии с их нахождением в соседней стране. Сейчас лидеры ветеранского движения России, в аккурат перед очередной годовщиной вывода советских войск из Афганистана, направили письмо премьер-министру РФ Михаилу Мишустину с просьбой расширить меры социальной поддержки участникам локальных войн и вооруженных конфликтов и приравнять в полном объёме всех участников боевых действий в Афганистане и Чечне к участникам Великой Отечественной войны. Многие военнослужащие там погибли, были ранены и искалечены», — говорится в тексте письма. Авторы также подчеркнули, что подвиги ветеранов Афганистане и Чечни «исходили из примеров наших отцов и дедов, воевавших с фашизмом в ходе Великой Отечественной войны.

Все подписали», — рассказывал RT ветеран войны в Афганистане, режиссёр-документалист Евгений Барханов. Вместе с небольшой группой энтузиастов он продолжает искать пропавших без вести в ходе афганской войны советских солдат. Получить статус ветерана боевых действий, который даёт право на ряд льгот, он решил лишь в начале 1990-х годов. К тому времени остальные швейцарские «пленники» подобный статус уже без проблем оформили.

Анисимов отправился в военкомат в Ульяновске, куда к тому моменту переехал, но понимания и поддержки у военного комиссара бывший военнопленный не встретил и, решив не настаивать на своих правах, ушёл ни с чем. В 2020 году Евгений Барханов и руководитель рабочей группы по Афганистану Межведомственной комиссии при президенте Российской Федерации по военнопленным, интернированным и пропавшим без вести Александр Лаврентьев узнали, что Анисимов до сих пор не имеет положенного по закону статуса, и предложили ему снова обратиться в Минобороны. Их возмутило невнимание государства к Анисимову, ведь статус ветерана боевых действий полагается всем, кто воевал в Афганистане, невзирая ни на какие обстоятельства. К моменту его гибели Быстров провёл в Афганистане 12 лет, но вернулся домой и без проблем оформил статуса ветерана.

Позже он приехал на родину и оформил ветеранский статус, после чего снова вернулся в Германию. В 2020 году Анисимов подал все необходимые документы в районный военкомат по месту жительства, где его заверили, что заявление будет рассматриваться не дольше трёх месяцев. Однако процесс затянулся, и в конечном итоге бывший военнопленный получил неожиданный отказ от комиссии Центрального военного округа по рассмотрению обращений для оформления и выдачи удостоверений ветерана боевых действий. Анисимова и поддерживающих его ветеранов-афганцев больше всего удивила формулировка, с которой военные ему отказали.

Обращение возвращается для доработки», — говорилось в решении комиссии есть в распоряжении RT , датированном 16 июля 2021 года.

Заместитель председателя Комитета Госдумы по обороне Юрий Швыткин сообщил «Парламентской газете», что на повестке дня стоит вопрос увеличения выплат ветеранам различных боевых действий. Необходимо решить этот вопрос. Мы не должны жалеть деньги на этих людей, они нуждаются в особой поддержке государства. Они рисковали жизнью в определенный период времени, погибали, получали ранения и увечья ради того, чтобы наша родина жила», — отметил Швыткин. Статус ветерана боевых действий в Афганистане, согласно статье 3 Федерального закона «О ветеранах» имеют как военные, принимавшие участие в конфликте включая сотрудников силовых ведомств и тех, кто доставлял грузы , так и гражданские лица, обслуживавшие воинские части и получившие в связи с этим ранения, контузии или увечья, либо награжденные государственными наградами, а также направлявшиеся в страну для работы в период боевых действий. Льготы этих категорий отличаются. Медицинские льготы Меры господдержки участников боевых действий в Афганистане отражены в законах «О ветеранах» и «О государственной социальной помощи».

«Афганский синдром», как война на чужой земле сломала жизнь советским парням

Благотворительный фонд «Память поколений» оказывает помощь и поддержку ветеранам ВОВ, Афганистана, Чечни и других боевых действий. СОЮЗ ВЕТЕРАНОВ АФГАНИСТАНА. НАЧАЛО (Из книги Максима Кокарева «Высота мужества: подвиг советского воина-интернационалиста на земле Афганистана»). Война в Афганистане, нашедшая отражение в памяти страны как жестокий и кровавый конфликт, породила целое поколение «забытых» ветеранов. Sputnik Кыргызстан. Список солдат СССР погибших в Афганистане за период с 1979 по 1989 гг.

Память возвращает в Афганистан...

Война в Афганистане поломала судьбы тех, кто остался в плену. В памятной церемонии также приняли участие глава района Руслан Гамзатов, замглавы администрации Абдулдибир Абдулдибиров и Ахмед Магомедов, председатель местного отделения ДРО ООО инвалидов войны в Афганистане – «ВоИн» Шамилгаджи Латипов. В мероприятии приняли участие глава Кабаковского сельсовета Руслан Аюпов, директор школы Миляуша Кусябаева, ветераны боевых действий в Афганистане, на Северном Кавказе и участники специальной военной операции, школьники. Когда ветеран афганской войны поинтересовался, сможет ли он получить выплаты, которые должны были начисляться в течение прошедших 8 лет, ему ответили отрицательно.

«Афганский синдром», как война на чужой земле сломала жизнь советским парням

Ветеран об СВО: «Во время войны в Афганистане к солдатам гуманитарку не возили» Кроме того, автор и исполнитель Алексей Максименко выступил перед гостями с поэмой «Внуки Теркина», в основу которой легли личные воспоминания ветерана о войне в Афганистане.
На уроках мужества и встречах ветераны рассказывают о войне в Афганистане Были представлены фрагменты интервью с участниками войны в Афганистане на основе материалов многолетнего проекта РО РВИО СК «Военные конфликты в воспоминаниях очевидцев».

Похожие новости:

Оцените статью
Добавить комментарий