Люциус придвинулся ближе, и Драко неожиданно осознал, насколько высок его отец, а когда тяжелая рука.
Мой топ - 10 фанфиков по Драмионе.
Драко Малфой Люциус Малфой, рассказы о героях известных фильмов, книг, аниме или игр, Книга Фанфиков. А ещё Гарри был в параллельной вселенной Драко был г Люциус Малфой/Гарри Поттер,Северус Снейп/Драко Малфой. В течение получаса Драко вслух рассуждал о том, как соотносятся позиции старшего помощника министра и главного инквизитора Хогвартса, а Северус и Люциус осторожно намекали, что даже самым верным союзникам нельзя полностью доверять.
Как к тебе относится Драко Малфой из "Гарри Поттер" ?
Люциус тихо застонал во сне, когда смазанная рука Драко коснулась его члена. Нарцисса не шевелилась, но и Люциус не просыпался, хотя член отреагировал как надо. Возбудив и смазав отца, Драко сел сверху, так, чтобы папочкин член коснулся впадинки меж ягодиц, и наклонился поцеловать папочку в губы. Головка члена медленно заскользила внутрь Драко - и это разбудило Люциуса. Мальчик усмехнулся и снова наклонился за поцелуем: - Готовлюсь принять твой член, папочка. Разве ты против? Люциус застонал, но попытался взять себя в руки: - Малыш, мы не можем. Твоя мать спит рядом - она проснется. Она все равно не увидит ничего нового, - ухмыльнулся Драко и полностью опустился на член Люциуса. Тот громко застонал - невозможно было думать о том, что нужно прикрыть рот, или еще как-то сдержаться - только не тогда, когда тугая задница сына обхватывает его член. Постанывая и целуя отца, Драко начал двигаться.
Выпрямившись, он быстро и резко насаживался на член внутри себя. Оба производили достаточно шума - ни одного из них уже не волновала мысль, что Нарцисса проснется. Что и произошло. Открыв глаза, Нарцисса увидела собственного сына, скачущего на Люциусе с таким видом, словно от этого зависела его жизнь. Рука ее мужа дергала член Драко, заставляя того стонать еще громче. Ошеломленный возглас привлек внимание Драко - посмотрев ей в глаза, он задвигался еще быстрее, одновременно провоцируя отцовскую ладонь сжиматься вокруг члена еще плотнее. И продолжал двигаться, доводя до экстаза папочку: - Драко! Наблюдающая за всем этим Нарцисса чувствовала, что ее мир разваливается на кусочки: ее муж и ее сын - любовники. Люциус не заставлял Драко, тот сам хотел этого. В конце концов, если бы он не хотел - не стал бы пробираться сюда и садиться на Люциуса, не так ли?
Осознание полностью изменило ее отношение к происходящему - если они хотят трахаться - пусть. Больше она не будет пытаться их остановить. Она молча поднялась с постели и, ни разу не оглянувшись, прошла в собственную комнату. Усмехнувшись, Драко поцеловал отца: - Видишь? Она не может надолго разлучить нас, папочка. Я же знал, что смогу все исправить. Притянув сына к себе, Люциус рассмеялся и повернулся на бок, укладывая мальчика рядом с собой: - Я тоже знал, что у тебя получится, Дракон. И рад, что ты это сделал. Не думаю, малыш, что она еще будет доставать нас. Я люблю тебя, Дракон.
Сладких снов, - сказал Люциус, целуя любимого сына в губы. Не могу спать без тебя, - прошептал Драко, тесно прижимаясь к папочке и засыпая с улыбкой на лице.
Драко почувствовал, что еще немного, и он упадет в обморок... Волосы Люциуса светлыми, почти светящимися в лучах заката волнами ниспадали на плечи, производя почти нереальное впечатление, контрастируя с цветом его одежды, длинные светлые ресницы не могли скрыть металический блеск серых глаз, и тонкие, почти нежные губы кривились в присущей всем Малфоям вечной полуусмешке.
Люциус Малфой, а особенно Люциус Малфой, гордо восседающий на вороном коне, нетерпеливо роющем огромными копытами сырые павшие листья, был совершенно неподражаем. И вот этот невыносимо прекрасный, величественный, божественный человек протягивает ему, Драко, руку и... О, Боги! Неужели, он приказывает ему подойти ближе...
Драко шумно проглотил слюну. Но, Боже мой, неужели это холодное, нетерпеливое приглашение означает, что... О, нет! Этой поездки он не выдержит!
Драко, весь потный от какого-то сладкого ужаса, подошел, и неуверенно вцепившись обеими руками в предложенную ладонь, поставил ногу на отцовский сапог и подтянулся наверх. Еще не хватало, чтобы у меня свалился во второй раз! Ты садишься спереди. Драко неловко перекинул ногу через спину Свища и оказался в плену теплого, шерстяного плаща, в который был немедленно закутан.
Руки Люциуса обхватили его — одна, проникнув под мышку, другая сверху, через плечо, и медленно, привыкая к двойному весу, Свищ переступил копытами, послушный понуканию своего хозяина. Драко не шевелился. Он боялся дышать, боялся произвести лишнее движение — ему казалось, что абсолютно все может выдать его возбуждение и страх. Каждой клеточкой своего напряженного организма он мог чувствовать это живое тепло, окутывающее его своей пеленой, берущее его в свой опасный плен...
И с каждым лошадиным шагом, с каждым легким толчком и подпрыгиванием вверх-вниз по лошадиной спине, Драко чувствовал, как уплывает капля за каплей его разум и сила его воли, уступая необъяснимому желанию сделать хоть что-нибудь — с этими руками, обнимающими его, со своим безвольным, обмягшим телом, с длинной прядью отцовских волос, спукающейся через его плечо... Вдох и выдох. Легкий наклон головы в сторону и эта прядь спустилась ниже, означая только одно. Губы отца совсем близко от его шеи.
Чересчур близко. Так близко, что каждый теплый выдох становится автоматически его, Драко, вдохом... Так близко, что Драко был уверен, что отец чувствует, как бешено бьется его пульс. На очередном повороте отцовский конь слегка притормозил шаг и почему-то стал уходить вправо — туда, где так аппетитно свисали с ветвей дикой яблони маленькие, желтые плоды.
Люциусу пришлось как следует заехать ему в бока шпорами и дернуть за узду обратно, чтобы привести ослушавшегося коня в чувство. Все это прошло бы незамеченным погруженным в собственные ощущения Драко, если бы не один маленький инцидент — в движении та рука, что была просунута ему под мышку, прижала его крепче и твердый обшлаг отцовского кафтана грубо прошелся по его груди, царапнув чувствительный сосок под тонкой рубашкой. Драко застонал. И тут же прикусил язык, потому что почувствовал, что отец за его спиной замер и напрягся.
Дрожь, которая пробила тело юноши, на этот раз не была причиной непогоды — это он мог сказать совершенно точно. Осторожно, отец наклонил голову ближе и поцеловал Драко в ухо, посылая мурашки вниз по его телу, - "Почему ты дрожишь? Тебе холодно? Вот этого ему делать не следовало.
Или следовало. Драко уже не понимал разницы между тем, чего нельзя, и тем, что можно делать с отцом. Прерывистое дыхание вырывалось из его груди и он стонал, откинув голову Люциусу на плечо. Реакции отца он не видел, но чувствовал.
Не в физическом смысле — слишком много слоев одежды разделяло нижнюю часть их тел. Он чувствовал ее... Лихорадочными движениями Люциус расстегнул верхние пуговицы его рубашки и рванул в нетерпении две половинки в стороны, просовывая горячие ладони под ткань и терзая его тело, сжимая в пальцах соски... Не размышляя больше не то, чтобы он размышлял ранее Драко протянул руки вверх и назад и обнял отца за шею, зарываясь пальцами в шелковисто-серебрянных локонах.
Люциус охнул и впился губами в его шею, сжимая одновременно руками всю ту плоть, которой посчастливилось оказаться под его умелыми руками. Драко не мог разобрать ничего, из того, что происходило вокруг, все его существо было сосредоточено на желании раствориться, растаять в этих грубых ласках, позволить Люциусу выжать наружу все его естество, растерзать и собрать воедино его маленькое податливое тело... Рука скользнула ниже, сжимая нежную, белую кожу его живота, оставляя на ней красные следы, и Драко выгнулся, как туго натянутый лук — голова, почти в полном развороте назад, зубы впились в отцовскую шею. Сквозь густые ресницы и полузакрытые веки он увидел выражение лица Люциуса и это чуть не доконало его.
Он никогда не думал, что такое хладнокровное создание, как старший Малфой, может воспылать такой страстью. Рот отца был чуть приоткрыт, и одновременно нижняя губа была прикушена верхним зубом, что кривило лицо в невероятную по своей сексуальности гримасу. Зрачки были расширены и затуманены желанием, тонкие ноздри трепетали, втягивая воздух короткими вдохами и выдохами, как будто отцу не хватало кислорода. Отвлеченный этим зрелищем, Драко не заметил того момента, когда ласкающая его рука скользнула в промежность между его натянутым животом и ремнем его брюк, отодвинула резинку трусов и сжала его пылающий член.
А затем тело осело в широком седле ничего не подозревающего скакуна, и отец продолжал целовать его шею, и плечи, непонятно когда оказавшиеся обнаженными и шептал ему в ухо всякие глупости, бессмысленную скороговорку, состоящую из самых лучших слов в мире — "мой Драко... И Драко понял, что хочет большего. Что хочет услышать, как стонет отец. Увидеть, как выглядит его лицо, когда тот кончает.
Услышать, какие слова произносит он в экстазе. Почувствовать его член у себя внутри. Дать отцу то, что не смогла дать мать. Эдипов комплекс, вспомнил Драко.
Только наоборот. Как-то неожиданно резко Люциус вздохнул и подняв безвольную ногу Драко, перекинул ее через себя, усадив таким образом наследника поперек своих ляжек, лицом к себе. Драко оказался прижат к тому месту, которое между этими ляжками находилось. Вследствие не угаснувшего с оргазмом возбуждения Драко был более чем рад обвить ноги вокруг отцовской талии и одновременно откинулся назад, на шею Свищу.
Аккуратно, еле прикасаясь, Люциус гладил его грудь, шею, щеки... И, конечно же, все что хотел сказать отец, все те моральные условности, которые могли помешать им продолжить то, чего хотелось обоим, было смыто, слизано этим маленьким, бесстыжим языком. Драко опять захотелось большего. Он отбросил облюбованную им руку в сторону и кинулся на Люциуса, тихо рыча и терзая всю ту открытую плоть, что попадалась ему на глаза.
Люциус не протестовал более, а только крепче сжал его в объятьях. Так хочу... Где-то, как показалось Драко, за пять секунд до оргазма, отец остановил коня, и не прекращая поцелуя, аккуратно спустился на землю, стягивая с собой и Драко, который опять обхватил ногами отцовские бедра и елозил у него на поясе, издавая стоны вперемежку с вскриками, в те моменты когда его плененная бриджами эрекция особенно чувственно соприкасалась с отцовской. Он не желал отпускать Люциуса от себя, не желал ни на секунду терять тепло его тела — частью из-за страха, что, перестав касаться его, отец все-таки опомниться, передумает, и вышвырнет его из своей жизни с присущей всем Малфоям решительностью и жестокостью.
Он хотел довести Люциуса до безумия...
И они нашли выход, избавив себя от тягот семейной жизни, а Гарри дав шанс на лучшее будущее. Они вернулись в сознание 15 августа 1997 года, но так как была война Гарри, естественно к ним не пришёл он даже об этом не знал. Северус перед смертью говорит адрес где лежат Поттеры это просьба Дамблдора. И сразу после победы он идёт в банк, где подтверждается, что его родители живы. После этого он отправляется к ним.
Тогда прошу сюда!
Уснула она, опустив голову на унитаз. Уложив маленького Дракончика в постель и накрыв его одеялом, Люциус прошептал: - Папочка любит тебя, мой Дракон. Сладких снов.
Мне всегда хорошо спится в твоих руках, - ответил Драко, прижимаясь к нему и засыпая с улыбкой на лице. Наконец-то Драко оттрахали так, как ему давно мечталось. На следующий день он уехал в Хогвартс, поцеловав на прощанье папочку до того, как они вышли на станции из машины. Улыбнувшись тайной улыбкой, сын послал отцу воздушный поцелуй, как только поезд тронулся.
Люциус вздохнул, не желая, чтобы его маленький Дракон уезжал от него, но зная, что они скоро увидятся снова. Воспоминание: Несчастье матери или, как поставить суку на место Драко был очень счастлив вернуться домой после долгого четвертого курса. В ночь перед отъездом в школу, его отец, наконец-то, трахнул Драко так, как ему хотелось. И это оставалось лучшим, что с ним произошло, пусть даже мать случайно оказалась свидетельницей этой сцены.
Сидя в поезде рядом с Панси, своей «девушкой», Драко вздыхал, предвкушая предстоящее веселье с папочкой. Разумеется, он уже знал об отношениях Панси с ее собственным отцом, но предпочитал не задумываться об этом, потому что тоска по папочке тут же возрастала. Поезд остановился на станции, Драко выбежал и сразу увидел отца. Подбежав к Люциусу, он крепко его обнял, не обращая внимания на выражение лица матери - отвращение.
Отстранившись, Люциус вымученно улыбнулся Драко, но сын хорошо видел любовь, сияющую в папочкиных глазах. Драко понял, что что-то не так, но отец скажет ему об этом только тогда, когда матери не будет рядом. Все втроем они сели в машину и молча поехали в Поместье. Нарцисса молчала, потому что не могла придумать, что сказать этим двоим, без того, чтобы ее не затошнило, а Люциусу и Драко слова были просто не нужны - они обменивались страстными взглядами, когда считали, что на них не смотрят.
Как только они приехали, Люциус потихоньку от Нарциссы быстро затащил Драко в кабинет для важного разговора. В тот же миг, как дверь закрылась, Драко бросился к Люциусу и начал его целовать. Люциус крепко прижал к себе маленького Дракона и жадно целовал в ответ. Затем отстранился и серьезно глянул на сына - заводить этот очень серьезный разговор ему совсем не хотелось.
Драко внезапно охватило подозрение, что папочка больше не хочет его. Тон сына разбивал сердце Люциуса. Не выдержав, он притянул Драко к себе: - О, Дракон… Твоя мать - отвратительная корова. С тех пор, как ты уехал, она медленно, но верно превращает мою жизнь в ад, все время вспоминая то, что видела.
И теперь она решила спать в моей постели, пока ты дома, чтобы не дать нам быть вместе. Слезы катились по щекам Драко: - Папочка, ты больше не хочешь меня? Но она твердо решила разлучить нас - я ничего не могу поделать, кроме как выкинуть ее и… - Люциус прикинул, как понятнее объяснить Драко ситуацию. Не все отцы спят со своими сыновьями.
Его слова еще больше расстроили Драко - не то, чтобы он не знал об этом, но ему всегда казалось, что уж его отца это точно не волнует. Я люблю тебя всем сердцем, Дракон, но если вышвырнуть ее, она проговорится, и тогда мы больше не сможем быть вместе, - притянув сына еще ближе, Люциус поцеловал его в макушку.
Полка настенная белая лофт интерьер
| Немного о Драко и Люциусе Малфоях. | Люциус Малфой узнает, что его обожаемый сын переоделся в дементора, чтобы напугать Поттера на квиддичном матче. |
| Фанфик Попаданец в Драко Малфоя: Чёрт тебя дери, Поттер! | Люциус отстранил Драко на расстояние вытянутых рук, и юный Малфой испугался интенсивности его взгляда. |
Фанфики с участием: "Люциус Малфой"
Это восхищало и выводило из себя одновременно. Рождало жгучее желание переспорить, победить тебя. Поэтому я и связал свою судьбу с тобой, с женщиной, над которой никогда не мог одержать верх". Драко с силой сжал виски. Он никогда не хотел сломать ее. Они же были счастливы вместе. Например, когда родился Гарольд. Жаль, что он не смог присутствовать при рождении сына, пришлось срочно ехать в Бристоль по делам Департамента.
Но он искупил свою вину, вернувшись через три недели с огромной корзиной ее любимых звездоцветов. Или их июль на Ривьере. Тогда Гермиона сказала: - Я хочу, чтобы этот месяц никогда не заканчивался. И Драко пообещал приезжать сюда каждое лето. Но, к сожалению, за пять лет так и не смог вырваться из-за своей безмерной занятости в Министерстве. В гостиной поплыл тонкий аромат парфюма. Драко узнал запах.
Ее любимые духи. Чуть качнулась гардина. Или ты хочешь сказать, что это не так? Terzhatium: Внезапно Драко понял, что говорит вслух. Вскочил, уронил бокал, стряхивая с себя наваждение. Конечно, в комнате больше никого нет. Просто нервы разыгрались.
Но откуда этот невыносимый, сводящий с ума аромат? В коридоре послышался едва уловимый шорох. Мужчина рывком распахнул двери. На него смотрело испуганное личико домовика Саппи. Еще давно. Саппи плохая? Саппи всхлипывала где-то в темноте коридора.
Драко, уже не обращая на нее внимания, прошел в бывшую спальню жены. Он не понимал страстного желания сохранить все нетронутым после смерти. Считал это признаком слабости, неспособностью признать безвозвратность и невосполнимость потери. Драко Малфой никогда не хотел казаться слабым, поэтому приказал переделать комнату под часть библиотеки. Он прошелся вдоль стеллажей, пытаясь успокоиться и избавиться от мучительного чувства, не оставлявшего его после гостиной. Провел рукой по тисненым золотом корешкам. Послышались шаги, бесшумно открылась дверь.
Драко нехотя повернулся. В комнату вошел Люциус Малфой. Сегодня Паркинсоны и Забини нанесут нам визит, чтобы выразить соболезнования. Безапелляционный тон, как всегда, не давал возможности возразить. Люциус постоял еще немного и ушел. А Драко лишь открыл мини-бар и налил себе третий бокал коньяка. Сегодня он имеет право.
Надменный, вечно усмехающийся, так и не принявший свою невестку. Быть может, в этом причина? Уизли, Лонгботтом. Еще бы магглов пригласила". Ты не способен даже свою жену поставить на место? Драко уставился в одну точку. Но ведь во многом отец был прав.
Гермиона не знала законов высшего света. Ей необходимо было указывать на ошибки. Драко и сам это часто делал, возможно, порой немного резко. Я согласен с ним. Ты не поддерживаешь репутацию нашего дома". Отец запретил". Сначала она злилась, сопротивлялась, требовала считаться с собой.
Потом начала уступать, соглашаться, потому что поняла, что должна соответствовать фамилии Малфой. Именно о такой жене всегда мечтал Драко. Такой была его мать, настоящая леди. Такой стала и Гермиона. Всегда рядом с мужем, его безусловная поддержка, его опора. Идеальная семья, без ссор и скандалов, ради которой и был совершен этот компромисс. Разве не к этому они стремились?
Он считал, что их семейная гармония принесла счастье, и избавился от этого заблуждения, лишь, когда подошел к окну и увидел жену, лежавшую на мраморной дорожке, и кровь, заливавшую белый камень. Именно поэтому Драко и переделал эту комнату - чтобы навсегда забыть то ощущение, которое охватило его тогда: он, и только он виноват в смерти Гермионы Малфой! Прислуга, разумеется, не в счет. Люциус медленно пил сок из хрустального бокала и смотрел на пустой стул с высокой спинкой у противоположной стороны стола. Место хозяйки дома. Пожалуй, к лучшему, что сегодня рядом никого нет. Пусть даже обыкновенно мистер Малфой и не любил завтракать в одиночестве.
Именно так когда-то он ей и сказал. Вас не научили, что для чтения существует библиотека, а для потребления принятия пищи и напитков — столовая? В ее голосе тогда слышалось усталое раздражение. У меня может быть хотя бы один спокойный день без вашего постоянного присутствия? Гермиона отвернулась, и наспех заколотые волосы рассыпались по плечам тяжелым каштановым дождем. Люциусу отчаянно захотелось до них дотронуться. Обязанности хозяйки дома следить за порядком и слугами во время каждой трапезы?
В начале вашего пребывания здесь я готов был сделать скидку на ммм… маггловское воспитание, но теперь вижу — вы не в состоянии запомнить даже то, что вам говорят. Как всегда он добился своего, и все время завтрака, прошедшего в оглушительном молчании, Гермиона просидела напротив него, скрестив руки на груди. Когда он положил на стол салфетку и поднялся со своего места, она спросила: - Вы можете объяснить, зачем я вам была нужна? Люциус усмехнулся. Позже Люциус долго выговаривал вернувшемуся из поездки сыну, что его жена, очевидно, не понимает, какая ответственность лежит теперь на ней после смерти Нарциссы. Что, может, в маггловских домах роль хозяйки и сводится к тому, чтобы нянчиться с ребенком и прохлаждаться за книгами, но в семье Малфой существуют определенные правила и так далее, и так далее. Драко молчал, кусая губы, а потом были хлопанья дверьми супружеских спален, яростные взгляды, шипение друг на друга в коридоре и слезы.
Сын был слишком уязвлен, чтобы простить это своей жене. Люциус вздрогнул, пробуждаясь от воспоминаний. Мертвая столовая, пустой стул напротив, в его руке — измятая накрахмаленная салфетка. Домовик смущенно топтался с ноги на ногу. У него траур. Он интересуется, будут ли у вас сегодня дела? Траур же у моего сына.
Не у меня. Мужчина швырнул салфетку на стол и вышел. Уже вечером, когда черная карета несла его обратно к дому, Люциус снова думал о своей невестке. Поместье встретило своего хозяина тишиной и мраком. Все окна закрыты черными шторами, свечей почти нет. Семья Малфой всегда умела скорбеть. Люциус быстро поднялся по лестнице, ведущей на второй этаж, и прошел к себе.
Тонкие гардины на окнах, бордовая бархатная обивка стульев, тяжелая резная мебель. Кабинет был привычным, верным, своим. Лишь он знал, как часто пытался Люциус ненавидеть. Сидел, сжимая в руках перо или бокал, и осыпал обожаемую всеми молодую хозяйку проклятьями. Зимой и летом распахивал окна, слушая звуки спящего сада. Но все равно думал только об одном. Вот сейчас за дверью с ручкой в виде феникса Гермиона лежит в объятьях другого мужчины, о котором Люциус часто даже забывал, что это его собственный сын.
На столе визитные карточки. Забини и Паркинсоны нанесут сегодня визит, чтобы выразить свои глубочайшие соболезнования. Только их здесь не хватало. Впрочем, это заботы Драко. Мистер Малфой бросил трость на диван и приказал появившемуся домовику выяснить, где сын. Как это достойно. Вдовец скорбит в бывшей спальне жены.
Люциус ненавидел эту спальню, в которой Гермиона каждую ночь закрывалась со своим мужем. Люциус сунул руку в карман и с яростью сжал лежавшую там горстку монет. Вспомнил, какую клиническую радость испытал, обнаружив как-то в три часа ночи разбросанные в гостиной бумаги. Драко тогда допоздна готовил очередной законопроект. Молодая хозяйка немного распустила слуг, хотя, без сомнения, к пробуждению господ все было бы уже убрано. Люциус поднялся наверх и подошел к этой заклятой комнате. Искушение было слишком велико.
Уже заснувшая Гермиона услышала стук в дверь и холодный голос: - Немедленно выйдите ко мне, мадам. Кажется, в ту ночь он довел ее до слез. После этого случая Люциус начал жадно выискивать повод, чтобы вытащить Гермиону из постели и потом до утра читать лекции по этикету. Даже Драко, вечно послушный Драко, пытался взбунтоваться. Но этот мальчишка никогда не видел дальше своего носа. Забавно было слышать от сидевшего рядом сына: "Гермиона опять плакала. Ты все же слишком требователен.
Неужели нельзя проявить хоть немного любви и понимания? Люциус едва не расхохотался тогда.
Право слово, вы временами стоите друг друга! Я так и знал! Ах ты, козёл! Держите себя в ру Да что ж вы делаете-то Мистер Поттер! Драко Малфой меланхолично смотрел в потолок, не желая становиться частью этой базарной комедии. Одно он знал точно: когда мир ляжет к его ногам, Рон Уизли умрёт первым. Причём самой медленной и болезненной смертью.
Находящиеся в подчинении Малфоя Пожиратели торопились донести о своей готовности к началу военных действий и успешном выполнении заданий. По мере приближения ночи новости обретали всё более выраженную боевую направленность: уже вовсю шло нанесение точечных ударов, и если раньше это происходило исключительно в качестве акций устрашения, то сейчас горстка-другая перепуганных селян уже никого не интересовала: ужас, тотальный ужас — беспощадность, массированность, согласованность и молниеносность атак, — вещал, безумно вращая одиноким глазом, Френсис Паркинсон. Даже сам Малфой-старший не сумел удержаться: боевая молодость, наполненная кровавым угаром, пьянящая сердце, кружащая голову вседозволенностью, — она протрубила подъём. Остаться в стороне от настоящей жизни, не поучаствовать в вечере, не причаститься свежей кровью? Нет, он не мог позволить себе ничего подобного. Сменив тело, Люциус аппарировал в самое сердце одной из схваток — ему было физически необходимо взбодрить себя терпким эликсиром смерти. Уже через мгновение он дышал сладким весенним воздухом, напоённым несущими жизнь влагами — водой и кровью, воздухом, переполненным гарью, яростью и ненавистью. Болью и ликованием. Справа и слева одно за другим вырастали лица, словно в зеркале появлялись отражения их собственных лиц с оскаленными зубами.
А дальше Дальше представление о времени исчезло Люциус до странности ясно осознавал, как качалась, словно от порывов ветра, высокая сухая трава, а над её прошлогодними метёлками висело медно-красное солнце. Но долго ли продолжалась схватка и что в какой последовательности произошло — это он едва ли мог сказать; он что-то громко выкрикивал, как безумный, без оглядки размахивал палочкой Вдруг ему показалось, что палочка стала красной- хотя, наверное, это случилось только в его воображении. Потом рукоять сделалась скользкой от пота. И в это же время удивительно сохло во рту. Тут внезапно перед ним вынырнуло искаженное лицо какого-то безвестного молоденького аврора с вытаращенными, чуть не выскальзывающими из орбит глазами и широко раскрытым ртом — он умер, так и не закончив своего вопля, безымянным, оставив у Люциуса упоительное воспоминание о входящем в живую плоть заклятьи, о хрусте надломившегося и невидимой рукой разорванного пополам тела Медно-красное солнце отбрасывало равнодушный алый свет на прошлогоднюю траву, с метёлок которой стекала багровая густая жидкость. Досыта напившись смерти на этом пиру, он исчез с закатного поля так же внезапно, как и появился, и уже через миг, сбросив тело двойника, — залитое кровью, пахнущее болью и смертью- чужой кровью, чужой болью, чужой смертью, -Малфой-старший в собственном Имении наливал себе огневиски в пузатый хрустальный бокал. Смерть, власть, торжество, радостное осознание того, что невозможного в этом мире для него отныне не существует, да ещё вот эта золотая маслянистая жидкость, плещущаяся в ладонях, — он всегда любил такое сочетание. Будто и не было двух десятков лет, будто юность вернулась До чего же хорошо Он сделал глоток и по-кошачьи потянулся, наслаждаясь враз помолодевшим телом — лёгким, ловким, сильным телом, никогда его не подводившим раньше и снова доказавшем свою состоятельность. Качнул в ладонях бокал и искоса взглянул в молчаливое зеркало на стене.
Полагаю, такой облик подходит Властелину Мира куда больше, нежели белая безгубая и безбровая морда с красными глазами Ещё один глоток обжигающей жидкости — Люциусу казалось, что от рук до сих пор исходит запах свежей крови, хотя и понимал, что это просто иллюзия Хорошо Стрелка напольных часов неуклонно ползла к полуночи, и когда до наступления нового дня оставалось только пять минут, Малфой отставил бокал в сторону и приказал в ближайшие четверть часа его не беспокоить. Ну, разве что по вопросам вселенского масштаба. Или если его пожелает лицезреть Господин. А сейчас самое главное: Драко уже наверняка знает о начавшемся в стране перевороте, пора разъяснить ему план действий Ты слышишь меня, сын мой? Итак, что ты думаешь по поводу происходящего? Последовавшая за этим вопросом пауза Люциусу совершенно не понравилась. Драко, меня интересует твоё мнение По какому поводу, отец? Люциус мог поклясться, что в ментальном голосе сына зазвучали раздражённые нотки, и это ему не понравилось ещё больше. В стране государственный переворот.
Идёт массированное наступление полагаю, ты понимаешь, о чём я. Или ты не читал сегодняшнюю прессу? Видишь ли, отец, я нахожусь в лазарете, а сюда газеты не доставляют. В лазарете? А что произошло? Адреналин ещё кипел в его жилах, и ему захотелось немедленно сделать что-нибудь что-нибудь, что помогло бы сбросить внезапно всколыхнувшееся в душе бешенство. Он швырнул в каминную решётку бокал — огневиски потекло по раскалённому металлу, полыхнуло синим пламенем, голубоватым облачком поползло по ковру Выскочивший по тревоге домовый эльф взвизгнул, подкинутый в воздух сапогом хозяина. Я э-э ушибся головой. Итак, — Люциус оставил ответ сына без комментариев, хотя и ощутил при этом упадок сил: да, всё вырождается в этом мире, коль скоро вырождаются даже Малфои — Хочу тебе сказать, сын мой, что пришло время занять подобающее нам место: думаю, ты, как и я, устал стоять перед Тёмным Лордом на коленях О Я и не знал, отец, что у вас с ним такие отношения — Драко не успел закончить сорвавшуюся с губ фразу, как взвизгнул от боли, пронзившей грудь.
Похоже, ты довольно сильно ушибся головой, коли осмеливаешься дерзить отцу. Итак, слушай меня внимательно, — продолжал Малфой-старший, справедливо посчитав, что сейчас не самое подходящее время для воспитательного момента, — совсем скоро вас всех, скорее всего, эвакуируют в специальное место в Запретном Лесу. Не думаю, что ваше сопровождение будет действительно серьёзным, уж мы-то об этом побеспокоимся, так что Поттер окажется в твоих руках. Любым способом ты должен добыть у него две части заклинания. Это твой последний шанс, сын мой, поставить меня нас с тобой у руля этого мира. Если нужно будет убить — убей. Его подружку, всех вокруг — сделай это у него на глазах, не испытывай колебаний. Любой ценой ты должен вырвать из него эти слова. Понял меня?
Да, отец, — покладисто откликнулся Драко. Есть вопросы? Да, отец, если позволишь. А если если что-то не будет складываться, можно мне использовать их? Более того — тебе нужно их использовать, раскидать по всей стране, чтобы отвлечь внимание от вашей чёртовой школы. Конкретные места оставляю на твоё усмотрение. Кстати, можешь не мелочиться — встряхни хорошенько этих идиотов, пусть подёргаются. Да — когда будете в Лесу, по возможности используй Следящие Чары, чтобы я знал, где вы находитесь. А Мало ли Если что — они сумеют пройти через Запретный Лес?
Ведь барьеры Это барьеры для живых, не для мёртвых. Отец — даже мысленный голос Малфоя-младшего вибрировал от напряжения. Да, сын мой? Вы вы ведь нашли последнюю часть?.. Люциус сделал паузу, во время которой призвал бокал вместо разбитого, плеснул туда на полпальца огневиски и теперь блаженно любовался медленным колыханием густого янтаря. Потом он сделал ещё глоток, зажмурился и запрокинул лицо к потолку, позволяя маслянистой жидкости окутать своим жгучим ароматом нёбо. В камине стрекотало пламя. Он прислушался к неровному дыханию сына и улыбнулся. И совсем скоро ты узнаешь её тоже.
Время от времени даже казалось, будто каким-то непонятным способом он сам сделал этот ужас явью: ещё минуту назад всё было как обычно, как вдруг, впервые за многие-многие десятилетия, Хогвартс огласила сирена Единого Призывающего Заклятья, во мгновение ока собирая всех преподавателей и учащихся в Большом Зале. Они слетелись туда, кто в чём и кто откуда: Гарри с Роном и прочими обитатели лазарета — в полосатых пижамах причём Малфой и Миллисент пожаловали прямо на кроватях, а сам Гарри — босиком, потому что даже не успел сунуть ноги в тапки, когда его куда-то поволокло , другие — из учебных классов, ещё кто-то — из общежитий, а Гермиона — прямиком из библиотеки за ухом у неё торчало перо. Она, как ребёнка, отчаянно прижимала к груди какие-то размахрившиеся от времени свитки. Кому-то не повезло значительно больше: так, например, Невилл в момент тревоги намыливал голову, а потому какое-то время ещё стоял, зажмурясь и мурлыча себе под нос. Он даже не сразу сообразил, что же такое произошло, — просто вдруг услышал голоса, сменившие шум воды, ощутил прохладу вместо влажного тепла душевой — зашарил мыльными руками в поисках вентилей Дин Томас не удержался и пихнул ему в скользкие объятия остолбеневшую Лавендер.
Люциус, который как раз смотрел в сторону дома, побледнел. Люциус отрицательно покачал головой. Артур скомандовал: - В машину, бегом! Молли, Нарцисса — в салон.
Люциус — со мной вперёд. Все достаньте палочки. Артур говорил спокойно, не повышая голоса, но его немедленно послушались. Не заботясь о дезиллюминации, Артур взлетел и на полной скорости направил машину через парк к дому. Люциус стиснул в руке палочку и вперил взгляд в поместье, как будто это могло помочь им лететь быстрее. Едва колёса машины коснулись земли, он выскочил из автомобиля и побежал в дом, Артур быстро догнал его. Женщин, видимо, задержала туго открывавшаяся дверь салона, но и они уже бежали где-то рядом. Люциус прыжками поднимался по лестнице, когда почувствовал действие Хоменум Ревилио. Люциус кивнул, но эта информация его не успокоила.
Заклинание проявляло только живых людей, и если кто-то напал на Драко… Он боялся додумать эту мысль до конца. Дверь комнаты Драко оказалась перекошена взрывом, и Люциус взвыл от отчаяния — это ведь не магический затвор, который ему на один взмах палочки, это нарушенная конструкция, значит, нужны инженерные заклинания, которых он не знал. Дверь действительно тут же встала на место, и Люциус, невежливо оттолкнув Артура с дороги, кинулся внутрь. Оказавшись посреди комнаты, он огляделся: слева от него на полу скрючился Драко, он явно дышал и был в сознании. Кажется, он всхлипывал, но в ушах Люциуса так грохотало сердце, что он не мог толком этого понять. Справа стояла плачущая Винки, у её ног лежала волшебная палочка Драко, её руки были направлены на Малфоя-младшего. Заметив Люциуса, она опустила руки и бессильно упала на пол. В тот же момент Драко зашевелился так, что стало ясно — Винки сдерживала его какими-то путами, а он пытался освободиться. Спросить, что здесь, горгулья всех задери, происходит, Люциус не успел — эльфийка зарыдала: - Хозяин не должен сердиться на Винки!
У Винки не было другого выхода! Винки хотела не дать мастеру Драко себя убить! Домовиха от волнения с трудом находила правильные слова, и понять её было сложно. Винки уже видеть, как молодой мастер не ест и не пьёт, и остаётся один, а потом мастер Барти погиб! Винки не хочет снова видеть молодой волшебник из её семьи в беде! Винки следить за мастером Драко с тех пор, как пришла… Мастер Драко говорит сам с собой, проклинает Тёмного Лорда, кричит, что он не виноват, и плачет. А сегодня мастер Драко с утра очень спокойный, и хорошо ест за завтраком, Винки радуется, но потом видит, какие у мастера Драко глаза, и пугается! Винки остаться, чтобы проследить, но Винки не успеть предупредить хозяев! Винки видеть, как мастер Драко встать перед окном и направить на себя волшебную палочку, Винки узнать убивающее заклятие, Винки использовать свою магию, выбивать палочку у мастера Драко из рук, - Винки снова разрыдалась.
Артур держал в руках палочку Драко, из которой вырвался призрак заклятия Авада Кедавра. Нарцисса, стоявшая в дверях рядом с Молли, всхлипнула и кинулась вперёд к Винки, упала перед ней на колени, обняла эльфийку и поцеловала её в лысую макушку. Молли была бледна, а её глаза полны ужаса. Артур сделал автоматический взмах палочкой и повернулся на месте — хотел аппарировать, но ничего не вышло. В наступившей тишине отчётливо стали слышны негромкие всхлипы Драко. Люциус повернулся к сыну. Тот лежал на боку, свернувшись клубочком, как маленький ребёнок, и закрывал лицо ладонями. Сейчас он был одет в обычные брюки и рубашку, и без мантии стало очевидно, насколько болезненна его худоба. Нарцисса сидела рядом с ним и гладила сына по плечу, по лицу её струились слёзы.
Люциус наклонился, отстранил её мягким движением и подхватил сына на руки — для молодого человека восемнадцати лет Драко был чудовищно лёгким. Люциус осторожно положил сына на кровать и сел рядом. Нарцисса устроилась с другой стороны кровати и принялась гладить Драко по голове. Слёзы по-прежнему лились по её лицу непрерывным потоком. Люциус склонился к лицу сына, схватил Драко за локоть и, глядя в закрытые глаза, спросил: - Почему? Светлые ресницы Драко дрогнули, и он посмотрел на Люциуса своими, такими же, как у отца, серыми глазами. Мне было так больно, - он приложил свободную руку к сердцу. Как это случилось? Драко медленно покачал головой, потом приложил ладонь ко лбу.
Он всегда со мной. Он видит всё, что я делаю. Он запретил мне говорить с вами об этом, но я… я не могу больше, - лицо Драко исказилось совсем как в детстве, когда ему что-то не нравилось, и он заплакал. Люциус выпрямился. Он был в ужасе от того, что услышал, его бил озноб. В глазах жены он прочитал такую же панику. Нужен был кто-то, кто может в этом разобраться. Если Тёмный Лорд каким-то образом успел сделать крестраж из его сына… С одной стороны, лучше бы это скрыть, не то ещё запрут Драко в Сент-Мунго или, кто их знает, в Азкабан. С другой — именно такое поведение и доводило его прежде до беды.
Он прикинул, насколько велик риск, и решил, что вряд ли единственный человек, способный разобраться в проблеме, вот так с порога накинется на его сына с проклятиями или отправит его в тюрьму. Он был не в том настроении, чтобы создавать патронуса, да и ответ хотел получить незамедлительно. Кроме того, патронус говорит громко, а лишние свидетели в таком деле Люциусу были не нужны. Он отыскал сотовый и нашёл в телефонной книге нужное имя. Люциус ожидал, что голос в трубке будет удивлённым, но он лишь сказал скороговоркой: - Мистер Малфой, если это не срочно, поговорим позже. Джордж Уизли пытался покончить с собой, я направляюсь в Нору, на случай, если там нужна моя помощь. Камин в Малфой-мэнор? Если не смогу прийти — позвоню. Люциус положил телефон в карман мантии, прочитал заклинание над камином, открыв его для Поттера, и вернулся в комнату Драко.
А новое ещё не готово.
Поттер идет вперед, даже не задумываясь, его совершенно не смущает лабиринт проходов с округлыми арками. Ничего не остается, как идти сразу за ним, надеясь, что впереди их не ожидает какая-нибудь страхолюдина. Гриффиндорец в принципе предпочитал не забивать себе голову вещами, с которым на данный момент не мог разобраться. Зал сразу же вспыхивает сотней огоньков под сводом, будто кто-то повернул магический рубильник.
Малфой застывает, осматривая невероятные полотна на стенах, где красуются своды правил для слизеринцев. Здесь все посвящено родному факультету, а во главе висит искусный портрет Салазара, мерцающий из-за пленки магии на нем. Это Тайная комната, — восторженно шепчет Малфой, раскидывая руки в стороны. Большой зал, спальня, библиотека с рабочим кабинетом и огромная сеть лабиринтов для питомца. Я в тайном подземелье Салазара Слизерина, — повторяет Драко, ничуть не сбитый с толку.
Тайная комната — это лишь название места, всего комплекса целиком, и совершенно не важно из скольких частей оно состоит на самом деле. Парень кружится на месте, рассматривая вычурные потолки с хрустальными подвесными люстрами. Эмоции переполняют его, но не как ребенка, которому бы разум снесло увиденное, а как взрослого, которым он и был. Малфой любуется местом, в котором и не мечтал побывать, испытывая благословенный восторг. И ему даже в голову не приходит разозлиться на Поттера, который имел доступ к этой красоте, даже не будучи студентом змеиного факультета.
Научу всему, что знаю, если ты разрешишь сюда приходить, — кивает Малфой. Малфой замечает подшитую заплатку на правом кармане, вдруг вспоминая, что Поттер и вправду был вынужден донашивать чужую одежду, будучи ограниченным в доступе к сбережениям родителей. Здесь нас не найдут и уж тем более не прервут. Его светлая рубашка одним концом заправлена в узкие темные брюки. Палочку он берет в левую руку.
Я как-то не рассчитывал на большее сегодня, не подготовился. Они расходятся по залу, выбирая пустое пространство, ограниченное золотой окружностью. Думаю, что это заклинание пришло с папьяментовского языка, потому как очень похоже по звучанию, — Малфой приподнимает палочку, готовясь к атаке. Гарри возводит ледяной щит, копию того, что выстроил на уроке. Однако сам парень становится за чертой, что делит зал.
Малфой показывает взмах по кривой, демонстрируя его несколько раз без произнесения заклинания. Пусть палочка движется сама, унося твою руку вниз под тяжестью гравитации. Не нужно чертить идеальный полукруг, смысл лишь в том, чтобы была косая линия без резкого залома. Никакой резкости от боевой магии, — насмешливо замечает Поттер, наблюдая за движениями парня. Само заклинание достаточно легкое.
Дисена-андо ди ава! Магия движется всполохом к ледяному куполу, руша его так, будто его ударили хлыстом. Осколки разлетаются в стороны, но, достигнув золотой начертанной преграды, они поглощаются вдруг возникшей мерцающей стеной. Гарри улыбается как победитель, защищенный чертой. А вот взмах очевидно мне стоит потренировать, — кивает он, облизывая губы.
Малфой кивает. Лодки могут примерзать к льдинам, а это заклинание на редкость пластично, думаю, набив руку, можно хоть фигуры из льда вырезать им. Драко щурится, подходя ближе. О тебе же забочусь, о твоих же руках речь идет, — неодобрительно цокает Малфой. Чуть что, сразу в больничное крыло, — поддакивает Драко, уводя пальцем направленный кончик палочки со своего пути.
Малфой становится близко, сразу за правым плечом, чтобы вытянуть свою руку вдоль руки Поттера. Предплечье Гарри напрягается, под футболкой рисуются мышцы, и Драко приходится насильно отвести взгляд, чтобы не пялиться на него так откровенно. Сколько раз не прокручивай жизнь на репите, этот шрамоголовый каждый раз ухитряется привлечь к себе внимание. Сложно каждый раз напоминать себе, что подросток рядом вовсе не пытается соблазнить, а просто взрослеет так. Он намеренно встряхивает запястье Гарри, чтобы тот его расслабил.
Он и мизинец способны нагрузить твой локоть так, что ты взвоешь. Лучше постарайся их вообще ни к чему не принуждать, чтобы потом не ахнуть. Поттер стрельнул многозначительным взглядом, но промолчал. Малфой показывает взмах несколько раз, после чего с сожалением отстранился. Магия росчерком вспарывает воздух, не находя сопротивления.
Удар гасит возникшая стена, поглощая всплеск. Малфой кивает, вполне довольный своим учеником. С первого раза, — улыбается он. Я способный, — зачем-то объясняет Поттер, опуская палочку. Он некоторое время просто смотрит на Малфоя, будто хочет что-то сказать, но потом передумывает.
Ты вроде куда-то спешил. У меня дополнительный вечерний урок по трансфигурации, — скривился Малфой. Не знал, что у тебя с ней проблемы, — хмыкает Поттер, уводя за собой из зала. Они идут в полутьме, освещенные лишь люмосом над головой. Не может же он сказать, что больше не хочет быть беспомощным, когда рядом будут умирать друзья.
Он твердо намерен изучить все, что возможно в самые сжатые сроки. И если курс трансфигурации откроет ему дорожку в хорошее будущее, он готов хоть ночами ее зубрить. В темноте почти не видно, и Малфой хватается за ладонь, чувствуя, как его поднимают вверх. Они оказываются в старой женской уборной, где обычно можно встретить только призраков. Драко с вопросом в глазах поворачивается к Поттеру.
Салазар очевидно был тем еще извращенцем. Тогда… до следующего вечернего занятия? Я тебя поймаю, — кивает Поттер, протягивая ему мантию. Малфой одевается, выходя в коридор. В голове все еще никак не укладывается все, что произошло.
Тем более, что там наверняка будет Грейнджер, которую он заманил туда своеобразным соревнованием, кто возьмет дополнительные занятия посложнее. Приглашение на вечеринку Ее кожа почти такая же светлая, как его собственная. Это особенно заметно, когда ее пальцы тянут воротничок рубашки, оголяя длинную шею, притягивая его к себе поближе. Вино дурманит голову, а губы кажутся слаще клубники. Он целует девичий рот, почти забывая дышать, опираясь на пальцы рук.
Она стоит на коленях, запуская пальцы в его волосы, и от этого мурашки бегут по коже. Драко открывает глаза, отстраняясь от Панси. Они все сидят на полу в слизеринской гостиной, где в центре их круга лежит пустая стеклянная бутылка. Сегодня вечером декан ушел из школы по своим таинственным делам, а подростки решили не тратить время впустую, раздобыв немного красного вина. Малфой садится обратно на свое место, улыбнувшись подруге.
Панси всегда умела целоваться так, что аж губы горели, и было бы неправильно говорить, что ему это не нравилось. Но Паркинсон в первую очередь для него была другом, которых и так немного, и только потом он видел в ней девушку, давно уже влюбленную в Блейза. Который, кстати, совершенно без волнений сидел рядом с Малфоем, покачивая в руках свой стакан с напитком. Малфой делает еще два широких глотка, смачивая рот молодым вином. Он вновь привстает на коленях, вытаскивая края рубашки из брюк.
Подростки жадно смотрят на него, пока он раздевается, сражаясь с непослушными пуговицами. Но рубашка все же сползает с острых плеч, Малфой аккуратно ее складывает рядом, где уже лежит его плащ. Это правда? Не думаю, что хочу тратить на это время. Девчонки у них горячие, дикие даже.
Малфой улыбается. Не говорить же им, что он уже однажды потратил свое время на все эти свидания и встречи, а потом утоп в надвигающейся войне, где взрослые не хотели ничего решать, свалив все на одного подростка, назвав его за глаза избранным. Второй раз он не хочет оказаться в том же тупике на краю гибели мира. Малфой молча тянет руку к бутылочке, раскручивая ее на полу. Подростки замолкают, неотрывно глазея на горлышко.
Гарри Поттер вики
Предупреждение: АУ книги, ООС Люциуса, Гарри и Северуса, а так же многих других персонажей. Люциус отстранил Драко на расстояние вытянутых рук, и юный Малфой испугался интенсивности его взгляда. Фф драко малфой законченные. Люциус Малфой и Северус Снейп. Первый о ком я поведую это Драко, Драко Малфой. Честно сказать, Драко это один из моих любимых персонаже вселенной Поттерианы, однако с другой стороны я считаю его подлецом и простите подонком. Воин вьюги автор: Сехмет-Колдунья (или Сехмет) Пэйринг: Гарри Поттер/Люциус Малфой Описание: Абрахас Малфой (дед Драко) и Гарольд Поттер (дед Гарри) заключили брачный договор на своих внуков. Предупреждение: АУ книги, ООС Люциуса, Гарри и Северуса, а так же многих других персонажей.
Фф ти и драко
| Искусство Разврата | Люциус просил сына приехать в поместье на выходных. |
| Фф поттер драко малфой | * Когда Люциус с сыном перенеслись в комнату Драко в поместье по каминной сети, ситуация ничуть не улучшилась. |
| Переводы с тэгом 'драко малфой' | Малфа фф. Люциус нарцисса и Драко Малфой. |
| драмиона — Современные любовные романы | Откройте для себя 10 идей с Люциусом Малфоем и т/и, чтобы вдохновиться и создать уникальные образы в своем стиле. |
Пейринг: Люциус/Драко (основной)
Драко Малфой попросил тебя сделать за него домашнюю работу по астрономии. Дневник Драко Люциуса Малфоя. Пролог. Напротив камина в кресле сидел молодой человек, он смотрел на огонь, а в руках сжимал что-то похожее на тетрадь в черной обложке из драконьей кожи. Драко пытается убедить Люциуса, что Гермиона ему подходит, в серии писем. Драко почувствовал, как Люциус срывает с него остатки рубашки, которая жалкими лоскутами висела на его поникших плечах. Статья Lady Friyana об астрологоических аспектах характеров персонажей и Драко Малфоя в частности. Нарцисса Люциус и Драко. Читать фф драко. Драрри карлесио.
Библиотека
Ну подумай сама, что он напишет на заявке — «прошу прислать мне одну химеру для школьного живого уголка»? Сам повелитель рассказывал, как он, пребывая в голове у профессора Квиррелла, устанавливал арфу-самогудку, потому что цербер при звуках флейты теряет волю. Церберы, между прочим, это тоже греческая порода. Я сам потом проверял документы, там комар носу не подточит. Просто потрясающая операция… Никто не может сказать, что сторожу и лесничему не нужен сторожевой пёс, поэтому деньги на покупку пса были выделены из бюджета; я сам голосовал «за», — ведь в следующем году ты, Драко, шёл в школу, а я помню, что такое Запретный лес.
Получив одобрение совета попечителей, Дамблдор заказал сибирскую хаски, и его заказ был отвергнут ветеринарной службой из-за густой шерсти этих собак, в которой легко могут скрываться всякие заразные насекомые, а также из-за подверженности этой породы эпилепсии. Легко прогнозируемый результат, на который Дамблдор и рассчитывал. Это уже не поднималось на уровень совета попечителей, потому что если совет попечителей должен будет заниматься столь мелкими делами, как выбор собаки для лесничего, то зачем тогда школе директор?.. Люциус зашёл за невысокую ширму, чтобы переодеться в домашнее.
Ну да, недоверчивая, неуправляемая и агрессивная псина — в детской школе… Но ветеринарная служба не возражала, хотя, наверняка, ветеринары крутили пальцами у висков. Возможно, кто-то из ветеринаров и написал донос в Министерство, но это уже не так важно. Малфой-старший вышел из-за ширмы, разглаживая на себе домашнюю мантию из тонкого батиста. Поэтому питомник, в который пришла его заявка, ответил Дамблдору сообщением, что он не может выполнить заказ, и предложил в качестве компенсации вернуть деньги или поставить альтернативного сторожевого пса соответствующего уровня.
Поскольку дело было в середине августа, Дамблдор, «скрепя сердце», согласился на замену, и вскоре цербер был передан Хагриду в «Дырявом котле». Затем целый год Хагрид занимался тренировками цербера и был на седьмом небе от счастья. И мы, совет попечителей, тоже ничего не заметили, потому что по документам Дамблдор заказывал сибирскую хаски, а это замечательная порода, очень дружелюбная и красивая. Это только потом я узнал, что она совершенно не территориальна, и функции охранника или сторожа выполнять не может в принципе.
Драко зевнул. Гениальная операция по добыче опасного животного, причём даже доносы ветеринаров были бы обойдены, потому что, согласно ответу питомника, греческую овчарку они предоставить не смогли. Ни у кого просто не хватило мозгов поинтересоваться, а кого же они тогда предоставили вместо греческой овчарки. Ну а потом, имея в запасе целый год, Дамблдор замял историю с псом, упоминая его в отчётах, только когда это было совершенно необходимо, и даже тогда используя кличку, — «Пушок».
Что ты представляешь себе, когда слышишь кличку «Пушок»? Наверняка не злобного трёхголового плотоядного монстра размером с дом, усеянного головами змей. Ещё его можно было бы осудить. Там же три четверти — его друзья и протеже.
Они бы оправдали его, даже если бы он был пойман с поличным за приготовлением смеси, которая уничтожила бы всех волшебников Британии. Нет, выводы комиссии были отложены для более удобного случая. Как говорится, мы не злопамятны, но логи пишутся. Я со времён истории с Пушком тщательно слежу за школьными счетами, химеру мимо меня не пронесли бы.
Или Дамблдор в последние годы значительно поумнел и начал действовать тоньше, во что я не верю. Люциус прошёлся по комнате, постукивая пальцами по серебряной голове змеи, венчающей его волшебную палочку. Я не вижу других вариантов. У нас нет настолько могущественных врагов, которые провернули бы столь масштабную операцию только ради того, чтобы причинить тебе зло.
Да и ты, уж прости, Драко, слишком маленькая цель, чтобы тратить на тебя целую химеру. Согласись, простой взрывопотам сработал бы ничуть не хуже. Странно, но эта фраза уязвила гордость молодого поколения семейства Малфоев. Юноша замялся.
Нарцисса закончила очередной раунд борьбы с неизбежным увяданием и развернулась на стульчике так, чтобы видеть одновременно и гуляющего по комнате мужа, и торчащего из камина сына: — Но если химера была натравлена на Гарри Поттера, а Драко ни при чём, то, получается, Поттер его спас. Мужская часть семейства обдумала эту мысль. Юноша покачал головой. Это очень-очень плохо.
Чёртовы гриффиндорцы, лезут, когда их никто не просит!.. Мы можем проконсультироваться у МакНейра, но я и так могу сказать, что атакующая химера имеет тенденцию пожирать всех, кто окажется у неё на пути. Поттер мог спастись сам, но вместо этого принял бой и спас тебе жизнь. Ты перед ним в долгу.
Нарцисса Малфой сняла с лица хлопковую маску, пропитанную целебным эликсиром, и поправила мантию из белого атласа: — Сынок, я ведь говорила тебе стучаться в каминную решётку! Нет, не лбом, в следующий раз возьми кочергу. А если бы мы с папой занимались здесь всякими делами, о которых тебе ещё рано знать? Меня-то просветили в первый же вечер в «Хогвартсе». Смотри, технически процесс несложный… Если тебе нужно, я попрошу папу, чтобы он обсудил с тобой детали. Методом научного тыка. Просто интересно, какими такими делами вы можете заниматься, чтобы мне об этом было рано знать?
К МакНейрам нельзя, у них маленький ребёнок. Хуже Тёмного Властелина, воскресшего с нарушением ГОСТа, может быть только Тёмный Властелин, воскресший с нарушением ГОСТа, который не выспался, потому что в комнате за стенкой у ребёночка были колики и резались зубки. Причём, хвала разуму, Тёмный Властелин сам это прекрасно понимает. А ещё они живут дверь-в-дверь с Амелией Боунс. Лично мне кажется, что глава отдела охраны магического правопорядка будет просто счастлива познакомиться с новым соседом. А что Петтигрю? Мы тут собираемся по этому поводу вечеринку организовать.
Он уже и список желаемых подарков приготовил. Он заказал беличье колесо, поилку и массажёр для хвоста. О чём это я?.. Ах, да. В общем, суть в том, что он официально объявлен мёртвым, и прямых наследников у него не было, поэтому его дом ушёл Министерству Магии, а те его продали и из дохода выплатили компенсацию семьям пострадавших маглов. Я помню фотографии, которые он мне показывал. Его поместье было ненамного меньше нашего!
Сколько же отхватили эти маглы на горе волшебника, магл их возьми?! А я никогда и не говорила, что в нашем Министерстве нет коррупции! Я уже приказала Дринки снова разогреть ужин, он ещё не ужинал. По крайней мере, МакНейр сам не свой от радости был, когда его вызвали. В комнате повеяло абсолютной уверенностью в себе и элегантным лоском — это в большие двойные двери вошёл Люциус Малфой, в костюме и чистой рубашке, с тщательно приглаженными волосами, прихваченными на затылке изящной серебряной заколкой. Над поясными ножнами скалилась серебряная голова змеи с изумрудными глазами. Одежда Пожирателя Смерти была безукоризненно чистой, без единой лишней складочки, хотя надел он её около восемнадцати часов назад.
И только затаившаяся в глазах головная боль могла подсказать, насколько этот человек устал. Нет, я её не победил, мы от неё сбежали. Сколько вас начало бежать, и сколько добежало? Химера не могла бежать, её Поттер заколдовал. Драко вкратце пересказал историю нападения химеры. Поразмыслив немного перед разговором, он решил придерживаться фактов: облазив все злачные места в Хогсмиде, он решил вернуться в школу; по пути между деревней и школьными воротами на него выскочило чудовище, затем его сбил с ног Гарри Поттер. Но, против всех ожиданий, Поттер не стал убегать, хотя было понятно, что, если он побежит, то спасётся, — химера предпочтёт сожрать чистокровного волшебника, лежащего в грязи, нежели гоняться за магловским выродком, которого ещё надо поймать.
Вместо логичного в данной ситуации отступления Поттер отвлёк химеру на себя и сдерживал её атаки до тех пор, пока Драко не пришёл в себя, после чего превратил копыта химеры в стальные жернова, эффективно зафиксировав её в дорожной грязи. И вот тогда они сбежали уже вдвоём. Нарцисса подняла глаза и поймала в зеркале взгляд Люциуса, который задумчиво потирал подбородок. А тут у него был прекрасный шанс избавиться от меня так, что на него никто бы и не подумал. Почему он им не воспользовался? Нет, — уверенно покачал головой Люциус, — у Дамблдора сейчас нет таких возможностей. Его выперли из Визенгамота, отобрали Орден Мерлина и тщательно контролируют все его контакты.
Школьному директору это просто не по зубам, даже школьному директору, пятьдесят лет назад блиставшему на международной арене и сохранившему кое-какие связи. У него просто не осталось возможностей притащить в Британию химеру. Её же ещё из Греции надо вывезти, там накладные, счета на транспортировку, поисковая партия, ещё одна поисковая партия для поиска предыдущей поисковой партии, охотничья бригада, которая нападёт на химеру, пока та переваривает вторую поисковую партию… Это куча денег, и мимо кассы такие суммы не проведёшь, обязательно останутся бумажные следы.
Отвлеченный этим зрелищем, Драко не заметил того момента, когда ласкающая его рука скользнула в промежность между его натянутым животом и ремнем его брюк, отодвинула резинку трусов и сжала его пылающий член. А затем тело осело в широком седле ничего не подозревающего скакуна, и отец продолжал целовать его шею, и плечи, непонятно когда оказавшиеся обнаженными и шептал ему в ухо всякие глупости, бессмысленную скороговорку, состоящую из самых лучших слов в мире — "мой Драко... И Драко понял, что хочет большего. Что хочет услышать, как стонет отец. Увидеть, как выглядит его лицо, когда тот кончает. Услышать, какие слова произносит он в экстазе.
Почувствовать его член у себя внутри. Дать отцу то, что не смогла дать мать. Эдипов комплекс, вспомнил Драко. Только наоборот. Как-то неожиданно резко Люциус вздохнул и подняв безвольную ногу Драко, перекинул ее через себя, усадив таким образом наследника поперек своих ляжек, лицом к себе. Драко оказался прижат к тому месту, которое между этими ляжками находилось. Вследствие не угаснувшего с оргазмом возбуждения Драко был более чем рад обвить ноги вокруг отцовской талии и одновременно откинулся назад, на шею Свищу. Аккуратно, еле прикасаясь, Люциус гладил его грудь, шею, щеки... И, конечно же, все что хотел сказать отец, все те моральные условности, которые могли помешать им продолжить то, чего хотелось обоим, было смыто, слизано этим маленьким, бесстыжим языком.
Драко опять захотелось большего. Он отбросил облюбованную им руку в сторону и кинулся на Люциуса, тихо рыча и терзая всю ту открытую плоть, что попадалась ему на глаза. Люциус не протестовал более, а только крепче сжал его в объятьях. Так хочу... Где-то, как показалось Драко, за пять секунд до оргазма, отец остановил коня, и не прекращая поцелуя, аккуратно спустился на землю, стягивая с собой и Драко, который опять обхватил ногами отцовские бедра и елозил у него на поясе, издавая стоны вперемежку с вскриками, в те моменты когда его плененная бриджами эрекция особенно чувственно соприкасалась с отцовской. Он не желал отпускать Люциуса от себя, не желал ни на секунду терять тепло его тела — частью из-за страха, что, перестав касаться его, отец все-таки опомниться, передумает, и вышвырнет его из своей жизни с присущей всем Малфоям решительностью и жестокостью. Он хотел довести Люциуса до безумия... Драко не понял, как они оказались лежащими на земле, в сухих листьях — он сам на спине, обозревая свисающие над его головой облетевшие ветви старого клена, отец же залез на него сверху, оседлав его бедра. Легкий румянец играл на щеках Люциуса, глаза его были полузакрыты, длинные волосы щекотали Драко по шее и щекам.
Он, не в состоянии противостоять своим желаниям, протянул вверх руку и схватил за эти золотистые пряди и притянул отца вниз, в долгий, страстный и неумелый поцелуй... Неожиданно это неземное блаженство прекратилось, и Люциус отпрянув, посмотрел на него каким-то странным взглядом, и у Драко упало сердце. Прямо сейчас. Я хочу отнять у тебя твою невинность прямо здесь, под этим кленом, в этой траве. Хочу, чтобы рыдал от боли и удовольствия подо мной, хочу видеть как твое прекрасное, юное тело извивается в оргазме, и слышать, как с твоих губ срывается мое имя. Раз за разом. О, я могу сделать так, что ты забудешь обо всем на свете, я могу взять тебя так сильно, что у тебя потемнеет в глазах, и тебе будет казаться, что ты умираешь от наслаждения... Драко парил в облаках... Еще немного и будет поздно, еще одно слово, сказанное этим пропитанным сексом голосом, и его тело забьется именно в том самом оргазме, о котором так красиво говорит отец.
Склонившись к самому его уху, Люциус продолжал шептать, целуя мочку, и Драко выгнулся, убеждая отца спуститься пониже... Ну, еще чуть-чуть... И тут Люциус выпрямился. Драко простонал, теперь уже в разочаровании, чувствуя, как волны наслаждения растекаются обратно по ногам и вдоль спины, и толкнул бедрами вверх. Однако отец удержал его движение своими ногами. Драко открыл глаза и произвел самый умоляющий взгляд, на какой только была способна его слизеринская натура. Отец улыбнулся неожиданно нежно и сказал: "Я могу сделать с тобой все это, Драко, но при одном условии. Я хочу совершенно точно знать, что ты имеешь представление, на что идешь... Чего ты хочешь?
И слегка сжал пальцы. Отец издал сдавленный стон и двинул бедрами вперед. А иначе этого больше не повторится. Люциус открыл рот и нечто очень похожее на "О, да! Будто голодный коршун на полевую мышь, он кинулся на распластанное под ним тело, осыпая его неистовыми поцелуями, всасывая нежную кожу губами, и оставляя на ней багровые следы... Подышав теплым воздухом на маленький бледный сосок, Люциус вдруг грубо облизал его и укусил, захватывая зубами кожу вокруг. Драко дернулся и подался всей грудной клеткой вверх, выгибая спину дугой. Нижней половиной туловища отец налег сверху на раздвинутые ноги Драко, придавливая его член своим, и продолжал всасывать нежную плоть, перемежая укусы со щипками. Драко робко потерся своим возбужденным органом об отца и заныл, когда Люциус отпрянул и перелег на бок.
Будто искупая свою вину, Люциус склонил голову и аккуратными лизками начал продвигаться к напряженному животу. Когда этот мокрый, бархатный язык опустился, наконец, в лунку пупка, Драко вскрикнул и его руки сами по себе порхнули вниз, и вцепились с удвоенной силой в ровные, светлые пряди. Язык скользнул ниже, следуя за руками, обнажающими дюйм за дюймом чуть выпирающие вверх бедра, молочную кожу ляжек… Пронесся испуганной птицей вопрос, когда отец успел стянуть с него бриджи почти до колен… Будто почуяв его мимолетный страх, Люциус поднял голову, и посмотрел Драко в глаза. С секунду отец изучал его, будто дивясь на проведение, подарившее ему это чудо, затем медленно, не отводя взгляда от испуганных, но целеустремленных глаз сына, ребром ладони проник меж его, Драко, белоснежных, плотно сдвинутых ляжек и пошевелил там, словно убеждая стройные ноги расслабиться, податься в стороны… Гладкие и сухие ладони на обеих ляжках поглаживали Драко, в то время как губы отца продвигались по внутренней стороне ноги вверх, в сторону выпирающей из трусов эрекции. Драко отвечал стоном на каждый поцелуй, на каждую ласку, он не мог не отвечать. Это было бы выше его сил… "Смотри, Драко…" Из под пушистых ресниц Драко смотрел, как отец скидывает с себя шерстяной осенний плащ, черную жилетку с высоким воротничком, развязывает галстук, и тот соскальзывает по шелковой белой рубашке, будто змея, и исчезает в недрах сброшенного плаща. Драко затаил дыхание. Затем, будто в хорошем стриптизе, крючки рубашки были расстегнуты, и показалось бледное, худощавое тело отца. При виде красиво вычерченных, крепких мускул под безупречной кожей, Драко закусил губу.
Это было все, что он мог сделать, чтобы не заскулить, как недокормленный щенок. Почему-то, не смотря на то, что эти же самые зубы всего несколько минут назад были на его ляжках, а эти же руки сжимали его возбужденный орган, именно это простое действие — медленное стягивание тонкой перчатки с теплой ладони — показалось Драко наиболее интимным и шокировало до глубины души. Откинув комочек дорогой кожи в сторону, Люциус с секунду смотрел на тонкую руку, держа ее так аккуратно, будто это было хрупкое произведение искусства, потом перевернул ее ладонью вверх, и нежно, закрыв глаза, поцеловал запястье. Драко ахнул от ощущения нереальности, и его сердце пустилось наперегонки с мыслями, и все путалось и мешалось в голове… А потом он вдруг понял, что почти полностью раздет, оставшись лишь в нижнем белье — черных боксерах, и отец неожиданно опустил голову и его губы оказались там… засасывающие его плоть сквозь тонкую материю, ласково терзающие его, втягивающие его внутрь, пока вся ткань ни пропиталась слюной и предоргазмовой жидкостью, и ни стала тонкой и прозрачной… Драко готов был умереть от удовольствия, тело сотрясалось в чувственной лихорадке, тысячи не познанных доселе ощущений ломали и выгибали его, и горло болело от вскриков и хриплых стонов… Люциус чуть стянул вниз ставшую мокрой тряпкой ткань, и его разгоряченную влажную плоть окатило холодным воздухом, и чуть успокоило. Громко дыша, отец зацепил резинку его трусов и потянул вниз. Драко, растерявшей в последние минуты весь свой страх, помог отцу выпростать одну ногу, и с готовностью, догадавшись, чего от него ожидают, раздвинул ноги в стороны. У Драко всегда была хорошая растяжка, и наверное поэтому отец шумно проглотил слюну, наблюдая как две идеальной формы коленки одновременно коснулись желтых листьев и примяли их… Но, Драко был не дурак и с самомнением у него было все в порядке. Он знал, что может представлять из себя его обнаженное тело. Отец погладил его по животу, ногам, оказал особое внимание бедрам, потирая их большими пальцами, и тут же, будто случайно, прошелся пальцем вдоль промежности меж ягодицами, задевая девственное отверстие… "А-а-а-ххх… Еще!
Только на этот раз он не просто провел пальцем, а надавил там, где кончалось "снаружи", и начиналось "внутри". Драко стиснул зубы, но стон, сорвавшийся с его губ, все равно был очень громким...
В дополнение к Малфоям, семьи, которые были непреклонны в сохранении своих родословных "чистыми", - это такие, как Лестранжи, Кэрроу, Крауч, Розье, Яксли, Роулз и Черные вплоть до событий прямо перед началом сериала. Семьи, такие как Уизли, Shacklebolts и Longbottoms, также являются частью Scared 28, но просто по стечению обстоятельств, а не из-за неприязни к людям с немагической генетикой. Предварительно многие из них были преданы суду перед полным Визенгамотом, чтобы определить, решили ли они принять участие в попытке свергнуть Министерство и напасть на Волшебный мир в Британии.
Люциус Малфой был одним из Пожирателей Смерти, которому удалось снизить свои преступления или полностью избавиться от них. Он сделал это, убедив подавляющее большинство Визенгамотов в том, что он не был во внутреннем кругу Волдеморта, а был помещен под Проклятие Империуса, которое заставляло его совершать каждое преступление. Из-за статуса Малфоя в обществе, а также его связей, считалось, что Волан-де-Морту понадобится использовать его в качестве инструмента. Рассматриваемая сцена была после того, как Гарри и Дамблдор победили Люциуса в конце «Гарри Поттера» и «Тайной комнаты». Айзекс сказал режиссеру Крису Колумбу, что хочет импровизировать линию выхода для своего персонажа, поскольку не верит, что ничего не скажет.
Колумб дал ему «хорошо», и Айзекс придумал теперь знаменитое: «Будем надеяться, что мистер Поттер всегда будет рядом, чтобы спасти день». Айзекс заявил, что на него произвел впечатление Дэниел Рэдклифф, когда он придумал свою собственную импровизированную линию в ответ: «Не волнуйтесь, я буду». На самом деле Малфой был экспертом в приготовлении зелий. Это, а также его богатая и известная фамилия предоставили ему членство в клубе слизней Горация Слагхорна, того же клуба, в который Гарри и Гермиона приглашаются вступить на шестой год в Хогвартсе. Гораций Слагхорн гордился тем, что «собирал» лучших из лучших в Хогвартсе во время своей долгой работы в качестве профессора зелий.
Он устраивал для них эксклюзивные вечеринки в течение учебного года, а затем начинал их отсеивать. Излишне говорить, что Люциус добрался до последней группы самых дорогих учеников Слагхорна. Он сказал, что он был поклонником того, что Алан Рикман сделал с голосом Снейпа в первом фильме о Гарри Поттере, и хотел попытаться создать что-то знаковое. Айзекс объяснил, что когда-то у него был учитель в театральной школе, который давал понять, что он ему не нравится. В качестве своего рода возмездия Айзекс использовал свой голос в качестве основы для персонажа Люциуса Малфоя.
Чтобы придать своему голосу уникальность, он добавил снобизм, который использовал британский искусствовед. Он хотел сделать это по двум причинам. Во-первых, Дамблдор был назначен директором Хогвартса, что разозлило Люциуса из-за его тайной верности Волан-де-Морту и непринужденного отношения Дамблдора к отношениям Волшебника и Маггла. Во-вторых, Люциус хотел, чтобы Драко отправился в Дурмстранг из-за того, что там находился дух товарищества с директором школы Игорем Каркаровым. Каркаров был схвачен, но был помилован из-за передачи информации в министерство.
Хотя Люциус почти отправил Драко в Дурмстранг, его жена Нарцисса остановила это, поскольку она не хотела, чтобы ее сын находился так далеко.
Цейтнот (Сириус Блэк/Драко Малфой)
| Фанфики с участием: "Люциус Малфой" | — Для начала надо ввести Драко и Блейза в нашу связь доверия, чтобы и их защитить и вас, — произнес Люциус и, чтобы предотвратить вопросы, посвятил двух слизеринцев в данный аспект отношений между ними и гриффиндорцами. |
| Драко Малфой + Люциус Малфой | Summary: Люциус и Драко проводят ночь в постели, вспоминая, как все начиналось. |