На Букмейте эксклюзивно появился новый роман «Бронепароходы» Алексея Иванова, одного из самых экранизируемых современных российских писателей. Алексей Иванов. К этому времени в боевых действиях участвовали корабли речного флота. В продажу выходит новый роман Алексея Иванова о событиях во времена Гражданской войны в 1918–1919 годах, когда частный речной флот оказывается в руках противоборствующих сторон. Читайте интересные рецензии и отзывы читателей на книгу «Бронепароходы», Алексей Иванов.
На Букмейте и в издательстве «РИПОЛ классик» вышел новый роман Алексея Иванова «Бронепароходы»
Как и обещал вчера, я решил немного визуализировать новую книгу Алексея Иванова для вашего лучшего восприятия. Алексей Иванов Бронепароходы. Один из главных столпов отечественной литературы Алексей Иванов выпустил новую книгу "Бронепароходы". Предлагаем вашему вниманию книгу «Бронепароходы». Автор Алексей Иванов. что это за книга?
Алексей Иванов - Бронепароходы
| «Бронепароходы»: в будущее возьмут не всех - Ведомости | На Букмейте эксклюзивно появился новый роман «Бронепароходы» Алексея Иванова, одного из самых экранизируемых современных российских писателей. |
| Вышел новый роман Алексея Иванова «Бронепароходы» | что это за книга? |
| Бронепароходы - Алексей Иванов читать книгу онлайн бесплатно полностью без сокращений | Алексей Иванов бесплатно. |
Алексей Иванов: «Вместо идеологии у нас сплошная конспирология»
| Алексей Иванов: «Пароходы Гражданской войны оказались жертвами» | Писатель Алексей Иванов в середине февраля презентовал в Екатеринбурге новый роман «Бронепароходы». |
| "Бронепароходы" в шорт-листе «Книги года – 2023» | Иванов начинал как фантаст, и «Бронепароходы», хотя исторически достоверны, вызывают ассоциации скорее с фантастикой в диапазоне от Жюля Верна до «Водного мира» Кевина Костнера. |
| Прочитали новый роман Алексея Иванова "Бронепароходы". Вот наше мнение. Metro | Предлагаем вашему вниманию книгу «Бронепароходы». Автор Алексей Иванов. |
На Букмейте и в издательстве «РИПОЛ классик» вышел новый роман Алексея Иванова «Бронепароходы»
Алексей Иванов — о процессе создания романа: Идею «Бронепароходов» вы вынашивали много лет. Алексей Иванов сумел выстроить захватывающий сюжет, легко объединивший исторические факты и фантазию. Исторический роман «Бронепароходы» популярного уральского писателя Алексея Иванова претендует на премию «Выбор читателей – 2023». Роман Алексея Иванова «Бронепароходы» (М.: РИПОЛ классик.
Стала известна дата выхода новой книги Алексея Иванова
Во время написания романа автор погружался в исторические документы, читал произведения начала XX века, изучал личности прототипов героев. Подлинное будущее всегда неизвестно, но для него должно быть место, это место надо расчищать. Весь роман об этике сохранения будущего». Кстати, по мнению Алексея Иванова, профессия «писатель» может помочь решить некоторые личные проблемы.
Алексей Иванов признался, что любит все свои романы, но не перечитывает их. Предпочтение он отдает аудиокнигам, иногда переслушивает некоторые фрагменты. По мнению писателя, аудиокнига позволяет погрузиться в сюжет и не отрываться от него.
С бумажной версией происходит иначе. Если читатель видит незнакомое слово, то может взять паузу на поиск его значения, тем самым он выходит из сюжета и не может глубоко в него погрузиться. Фильм по последнему роману продержался на вершине рейтинга российского кинопроката больше месяца.
Читатели спросили у писателя, смотрел ли он фильм, который превзошел рекорд «Сердца Пармы», и как воспринял перемену в рейтинге. Мне тоже было обидно, но жизнь есть жизнь», — говорит, улыбаясь, писатель. Почти все фильмы по своим произведениям Алексей Иванов считает достойными.
В каждой картине писатель выделяет что-то свое, за что она ему нравится. Например, в «Сердце Пармы» сохранили главный смысл романа — концепт судьбы: «Хотя мой роман — это эпос, а фильм — это боевик», — говорит Алексей Иванов. Мне нравятся все мои экранизации, но в каждой я что-то выделяю.
Мне даже не пришлось долго думать, ответ пришел сам собой - масштабный! И, действительно, читаешь и просто с первых же страниц ощущаешь грандиозность и значительность всего происходящего. Все это довлеет над тобой, волей-неволей заставляя тебя трепетать перед подобным величием.
Через все перипетии речных битв он проходит бледной палубной тенью с одной запоминающейся деталью: князь очень красиво курит, а последние Романовы, как известно, были заядлыми курильщиками. И в общем изначально понятно, что рано или поздно Михаила убьют, потому что продолжать его жизнь даже для исторического романиста было бы слишком опасным решением - прямой престолонаследник. И вот что с ним делать? В результате князя убивает тот же человек, который якобы неудачно расстрелял его в Перми - один из лидеров мотовилихинских большевиков Гавриил Мясников. В романе Ганька Мясников - самый отвратительный персонаж, закомплексованный и одержимый идеей первенства любой ценой. Убить "последнего царя" - задушевная мысль Ганьки. И вот, не исполнив ее как надо в начале романа, он добивает-таки князя примерно в его середине. Но так и остается неясным, стоило ли тянуть с ним так долго. Или все это сделано ради того, чтобы в Михаила влюбилась Катя - дочь одного из самых крупных судовладельцев Якутова, который, в свою очередь, кончает с собой в большевистской тюрьме только ради того, чтобы на пытках не выдать местоположение чудом спасенного Михаила? Именно от Михаила Катя в конце романа и рожает того ребенка, над появлением в свет которого плакала Галина Юзефович. Но это, простите, какое-то индийское кино! Прошу понять меня правильно. Я не ругаю новый роман Иванова. Он мне очень нравится во всех частях, где описываются битвы пароходов. Здесь Иванов, рожденный на Каме и с детских лет приобщенный к судоходной тематике, а кроме того глубокий знаток уральских рек, не просто на своем месте. Он - первый. Он - лучший.
В ней авторский вымысел сплетается с реальными ужасными фактами о разгаре Гражданской войны на территории разваливающейся Российской империи. В 1918 году по Волге и Каме больше не ходят пассажирские суда, только бронированные пароходы. Свои речные флотилии создали «учредиловцы» в Самаре и повстанцы Ижевска, люди Троцкого в Нижнем Новгороде и чекисты в Перми. Одновременно с гражданской революцией в Россию врывается другая — инженерная. В противостояние красных и белых вклинивается борьба лидеров нефтедобычи — заморского концерна «Шелль» и русского предприятия Нобелей. Помимо битв гигантов, Иванов насыщает своё повествование дополнительными приключениями. Охота за золотым запасом Российской империи, судьбы императорской семьи и множества людей, чья жизнь связана с разрушенным российским пароходством. Бурный поток кровавых событий несёт героев в будущее.
Продюсер писателя Алексея Иванова анонсировала его новый роман «Бронепароходы»
Вышла новая книга Алексея Иванова «Бронепароходы». А в ней Пермь, Кама, 1918 год, великий князь Михаил Романов, злые чекисты, молодые герои, решительная девушка Катя и пароходы на великой реке. Разумеется, сюжет моего романа погружен в реальную историю, а самые яркие события этой истории происходили на Волге и Каме», — Алексей Иванов. Российский писатель Алексей Иванов представил в четверг в Екатеринбурге новый роман "Бронепароходы" о событиях на фоне гражданской войны 1917-1922 годов, передает. В книжном интернет-магазине «Читай-город» вы можете заказать книгу Бронепароходы. Роман от автора Алексей Иванов (ISBN: 978-5-38-614942-0) по низкой цене. Культура - 3 октября 2023 - Новости Челябинска -
Алексей Иванов заявил, что не будет проводить презентацию новой книги в Москве
| «Нам всё врали». Писатель Алексей Иванов о книге «Бронепароходы» – Политическое образование | о книге Алексея Иванова «Бронепароходы». Евгений Фатеев. Иванов Алексей Викторович. |
| Люди и пароходы. О новом романе Алексея Иванова / Кино и сериалы / iXBT Live | Алексей Иванов — российский писатель, сценарист, культуролог. |
Иванов А.: Бронепароходы
Потому что такого сеттинга никто еще не использовал из авторов. А речной мир - это мир удивительный и в каком-то смысле даже живущий по собственным законам. Также он добавил, что многие персонажи романа имеют реальные исторические прототипы. При этом не у всех из них судьбы совпадают с первоисточником, у одних есть незначительные отклонения, а у других - совершенно своя история.
Маркину Троцкий дал задание прошерстить архив Министерства иностранных дел и разыскать секретные соглашения царского правительства со странами Антанты, чтобы потом опубликовать их, вскрывая предательский характер прежней власти. А у Маркина просто не хватило ума.
И к нему приставили образованную и решительную Лялю. Там, в высоких кабинетах Главного штаба в сером свете зимнего петроградского дня матрос Николай Маркин и влюбился в дерзкую поэтессу Ларису Рейснер. Маркину тогда было двадцать четыре года, а Ляле — двадцать два. Она не сомневалась, что Маркин в неё влюбится. В неё все влюблялись.
Коля не лез к ней с признаниями и всякими предложениями, здраво осознавая неравенство, однако смешные его чувства оказались глубже, чем Ляля думала. Когда весной Рейснеры переехали в Москву, в гостиницу «Лоскутную» на Тверской, Маркин почти каждый вечер вместе с Фёдором Раскольниковым приходил в гости — в штаб «товарища Ляли». Фёдор беседовал с отцом Ларисы, профессором-юристом, а Коля в другой комнате с Лялиной мамой чистил картошку и лук. Он словно бы не замечал сближения Ляли и Раскольникова. Ляля и Фёдор поженились в мае.
Поженились по-новому буднично: подписали бумаги и стали спать вместе. А для Маркина ничего не изменилось. Коля был подобен верному псу, для которого замужество хозяйки не играет никакой роли. Рейснерам-старшим честный Коля Маркин нравился больше напыщенного Фёдора Раскольникова, но Ляле было с Колей скучновато. Коля — обычная дворняга.
А ей нужен королевский дог. Или полудикий волкодав. Дно парохода ползло по дресве, и Лялин салон наполняло странное широкое шуршание вперемешку с тихим скрежетом и скрипом. Эти звуки и лёгкое подрагивание корпуса наводили на что-то интимное, тайное, любовное. Маркин придвинулся ближе и положил руку Ляле на грудь.
Ляля смотрела испытующе и лукаво. Маркин нравился ей своей понятностью, простонародным здоровьем. Брак ничем её не ограничивал. Не Раскольникову определять, как ей жить. Всё зависело от самого Коли.
Ляля вздохнула. Маркин смотрел на неё собачьими глазами. Коля окончательно запутался. Я жадная. И злая — со мной миром не сладить.
Ляля очень нравилась себе сейчас: она необузданная и вожделенная! У тебя команда без надзора. Маркин сник. Так дёргают — баллер погнут. Он встал, оправил форменку и вышел из тёмного салона на яркий свет.
С борт а «Русла» Горецкий видел брошенные у берегов буксиры с разбитыми окнами, полузатонувшие пассажирские пароходы, часто разграбленные и обглоданные пожарами, бесхозные баржи. На перекатах торчали застрявшие плоты. Затоны словно подавились и задохнулись, переполненные мёртвыми судами. В сумерках, немного не дойдя до Чистополя, Горецкий заметил большой пассажирский пароход, точнее, лайнер, вставший на ночлег у песчаной косы возле села Жукотино. Это был «Фельдмаршал Суворов».
Горецкий оживился. Когда-то он экзаменовал меня в речном училище. Горецкий с юности мечтал о красивой карьере — вроде карьеры капитана. Отец его, ссыльный поляк, заведовал земской школой в городишке Кологрив Костромской губернии. Местный помещик Фёдор Егорыч Крепиш учредил небольшое пароходство; как уездный предводитель дворянства, он радел душой за учителей, теряющих работу на летних вакациях, и устраивал их на свои суда боцманами и капитанами.
Так Роман и попал на речной флот. Практика у Крепиша позволила ему поступить в Нижегородское речное училище, попечительский совет назначил стипендию. А после учёбы Романа приняли в общество «По Волге». Третьим помощником капитана он ходил на пароходе «Боярин», вторым — на «Императрице Александре», первым — на лайнере «Витязь». Блистательные близнецы «Витязь» и «Баян» были лучшими судами общества.
Если бы не революция, Роман Андреевич Горецкий стал бы капитаном следующего флагмана своей компании. Но не сложилось. Обшарпанный буксир пришвартовался к царственному борту лайнера. В синих сумерках горел длинный ряд жёлтых окон пассажирского яруса, озаряя ржавую крышу и щелястую палубу низенького судёнышка. На галерее лайнера негромко разговаривали пассажиры, будто всё было как в прежние времена.
Фаворский принял Горецкого и Мамедова в своей двухкомнатной каюте с дорогой венской мебелью. В электрическом свете на столе блестел самовар. Командиры пассажирских пароходов редко уходили на рабочие суда. Он и предложил Горецкому стать капитаном «Русла». Буксир шёл в Пермь.
А Горецкому очень надо было в Пермь. Фаворский задумался, вспоминая события прошедшего месяца. Выше по Каме разбойничает «Межень», её захватила красная матросня. У них два пулемёта. Остановили меня и ограбили пассажиров.
Полагаю, что караван попал в руки молодого Стахеева, акционера компании «По Волге». Этот юноша собирает суда своей компании, рассчитывая на скорую победу белых. При нём находится некий англичанин из «Шелля», а в Святом Ключе на даче у Стахеева живёт матушка. Фаворский глянул исподлобья и поправил кран самовара, чтоб не капало. Горецкий был изумлён.
Конечно, он слышал о жестокости большевиков, но считал, что люди вроде Якутова надёжно защищены своим авторитетом. Она ведь уехала к отцу. Горецкий задал вопрос тоном вежливого участия, но Фаворский понял, ради чего честолюбивый Роман Андреевич вдруг решил командовать жалким буксиром, прорывающимся в Пермь. Не ради же товарищества «Бранобель». Поговорите с ним, Роман Андреич.
С Катей Якутовой Роман познакомился в 1915 году на «Витязе». Дмитрий Платонович отправил сына и дочь в круиз от Нижнего до Астрахани и обратно. Как помощник капитана, Роман обедал с самыми важными пассажирами — и таковыми были дети знаменитого пароходчика. Роману очень понравилась Катя — умная и строгая. Они много разговаривали, прохаживаясь по галерее, Роман приводил её в рубку.
Ему показалось, что они сдружились. Катя тогда была ещё девочкой. Роман много вспоминал её зимой, когда Катя уехала на учёбу в «Шерборн скул гёлс», и даже хотел послать ей почтовую карточку. А через год Катя чудесным образом превратилась в красивую девушку. Якутов опять выкупил детям каюты на «Витязе», и Роман понял: с Катей у него — не дружба.
Возможно, даже не любовь. Сложно сказать что. Какая-то непреклонная необходимость иметь Катю Якутову подле себя, иначе собой он будет не полностью. Только эта девушка могла оценить в нём то, что он ценил в себе больше всего, — желание получить от жизни самое лучшее. Горецкий нашёл Костю Строльмана в каюте и вытащил на галерею.
Гладкий плёс чуть мерцал из непрозрачной глубины. Лёгкие лохматые облака, подсвеченные по краям луной, неуловимо перемещались в небе невесомо-объёмными кружевами. Костя огляделся по сторонам — не слышит ли кто. Увы, Дмитрия Платоновича арестовали чекисты. А Екатерину Дмитриевну с этим человеком я сумел вывезти в относительно спокойное место.
Надеюсь, у них всё благополучно. Хотя сложно утверждать ответственно. Костя сдался: — Великий князь Михаил Александрович. Горецкий ощутил мягкий и тяжёлый удар по самолюбию. Не ревность, а именно удар по самолюбию: для ревности Горецкий был слишком уверен в своём превосходстве.
Что ж, юная Катя Якутова и вправду оказалась такой же, как он: Катя тоже принимала от жизни только самое лучшее. И всё же чувствовала в нём какую-то опасность, а потому обращалась больше к Роману Андреевичу. Я очень люблю нашу Россию, господа. Мне за границей неуютно. Даже языка французского я не выучила — чем мне заниматься на Ривьере или в Париже?
Они сидели в полумраке гостиной на низких диванах. Медово светился китайский абажур настольной лампы. В открытые окна, качая занавеси, влетал прохладный ветерок с Камы. Откуда-то доносилось ночное пение лягушек. А он жаждет сражаться с большевиками.
Боже, они ведь ужасны, эти большевики! Они расстреливают людей! В Сарапуле он отнял у красных наш буксир, теперь плавает по Каме и нападает на корабли. Высаживает пассажиров перед Елабугой и приводит корабли сюда. Вы же видели, господа: за пристанью у него целый флот, будто он адмирал Нельсон!
Кешенька хочет сохранить наше пароходство до того времени, когда армия наведёт порядок. Я не умею пользоваться деньгами. Двадцать лет назад купец Иван Стахеев стал основным собственником общества «По Волге» — самого первого российского пароходства. К концу прошлого столетия «поволговские» пароходы устарели, и общество почти разорилось, однако упразднить столь славное предприятие было бы позором для купечества. Вот тогда и появился Иван Сергеевич.
Обширный род Стахеевых разбогател на хлеботорговле; огромные стахеевские элеваторы словно рыцарские цитадели поднимались над крышами Бирска, Сарапула, Елабуги, Чистополя и Набережных Челнов. Иван Сергеевич выкупил долги пароходства «По Волге». А теперь сын спасал то, что осталось. Мамедов понял, что Ксения Алексеевна почему-то боится его. Когда Ксения Алексеевна вышла отдать распоряжение о комнатах для ночлега, Горецкий наклонился к Хамзату Хадиевичу и прошептал: — Мамедов, вы не умеете говорить с дамами.
А я умею. Горецкому была симпатична эта милая и пикантная женщина. Разница в возрасте его не смущала. В Ксении Алексеевне он увидел глубокую и зрелую чувственность, обострённую одиночеством вдовы. В тёмной аллее под ветерком с тополя на тополь перелетал высокий и таинственный шум.
Под ногами чуть скрипел песок дорожки. В её слабости был явный призыв, и призыв к мужчине, а не к богу. Ксения Алексеевна поняла намёк. Двадцать лет назад весь Петербург обсуждал две свадьбы: миллионщики Якутов и Стахеев женились на актрисах. Ксения Алексеевна принуждённо засмеялась.
Да, современные капитаны — уже не романтики, а циники, теперь это в моде. Однако Роман Горецкий ей нравился: высокий, красивый и опытный мужчина с твёрдой линией рта. Горецкий был прав: ей по-прежнему хотелось быть желанной. Она одна и хороша собой, а положение в обществе у неё совсем не то, что было раньше, — вряд ли кто осмелится её осудить. Летняя ночь такая тёплая, а мужчина такой самоуверенный… И ничто никогда не повторится: ни юность, ни этот миг.
Горецкий осторожно взял её за плечо и склонился к лицу. Спальня находилась на втором этаже. Ксения Алексеевна бросила перед дверью веточку шиповника — знак для горничной, что не надо входить или стучать. Тёмного времени им не хватило, и последний нежный вскрик слился с пением петухов на подворье. Потом Ксения Алексеевна затихла.
Горецкий немного полежал и бережно высвободил руку из-под её головы. Воздух в спальне светился — окно смотрело на раннее низкое солнце. Сдвинув тяжёлые кудрявые волосы Ксении Алексеевны, Горецкий поцеловал спящую женщину в тёплую щеку и выбрался из постели. Ему надо было спешить на пароход. Лоцман Федя стоял на кормовом подзоре, измеряя уровень воды шестом-намёткой.
Машина поднимала пары, и судно подрагивало. Мамедов встретил Горецкого в рубке. Штурвальный зевал в кулак. Горецкий поглядел на берег, на парковую балюстраду под тополями. Захватить её мальчишку надоумил агент компании «Шелль».
Компания пообещала купить у Стахеевых активы их пароходства, если Стахеев приведёт нашу баржу в Самару или Уфу. Путь в Самару перекрыли красные, а в Уфу — мелководье. Мальчишка ждёт. Мамедов недобро прищурился: — А как зовут агэнта «Шелль»? Дьжозеф Гольдинг?
Пароход красных, о котором сообщил капитан Фаворский, преграждая путь, стоял вдали прямо посреди блещущего створа. Из склонённой трубы «Межени» стелился лёгкий дымок — машина работала вхолостую. Романа раздражала народная лексика лоцманов. Неужели нельзя выучить общепринятые термины судоходства? От солнца в рубке было жарко.
Горецкий в бинокль долго изучал створ. Его буксир — там же: вижу торговый флаг компании на топе. А «Межень» караулит добычу возле выхода из акватории зимовки. Сбавив обороты, «Русло» медленно приближался к «Межени». Вскоре на «Межени» простучал пулемёт, и перед носом «Русла» взбурлила линия белых фонтанчиков.
Красные приказывали остановиться. На кормовом якоре буксир медленно развернуло по течению. Матросы спустили на воду лёгкую лодку, закреплённую на шлюпбалке. Мамедов и Горецкий дружно гребли распашными вёслами и смотрели, как удаляется «Русло». Вода в Каме была тёмная, глиняная, и на лопастях вёсел отливала краснотой.
А волжская вода, песчаная, всегда казалась жёлтой. У нас пройзводствэнное дэло. Болшевикам наша баржа нэ нужна. А вот Гольдингу — нужна. На борту «Межени» толпились разморённые зноем моряки в тельняшках и бескозырках.
Мамедова и Горецкого вытащили из лодки и в первую очередь бесцеремонно обыскали, затем провели в полутёмный салон. Как волжанин, Роман не раз встречал на реке «царский пароход», однако бывать на борту ему не приходилось. Роман с интересом разглядывал салон — мебель, дорогую обивку переборок, занавеси на окнах. На оттоманке сидела с ногами красивая девушка. За столом расположился моряк с бородкой клином.
Вышка стоит, рабочие ждут, а баржа с оборудованьем пропала. Мы искали её. Баржу этот Стахэев, дурной человек, экспропрыыровал и на зимовку загнал. Стараясь смутить, Маркин сверлил Мамедова недоверчивым взглядом. Кому ещчё-то наши насосы и лэбёдки нужны?
Ай, молодец моряк! Маркин был польщён, хотя вида не подал, — но Мамедов это понял. Горецкий удивлялся преображению Мамедова из холодного и умного командира в какого-то льстивого торговца с восточного базара. Мамедов выдвинул из-за стола стул и уселся как для дружеской беседы. Мнэ бэз баржи нэльзя возвращаться.
Горецкий тоже осторожно опустился на диванчик у двери. Он наблюдал за девушкой. Что она делает на пароходе? Чем так явно недовольна? Девушка вдруг резко перебила Маркина: — Стахеева мы уймём!
Мамедов быстро обернулся к ней: — Он и ваши суда захватил? Думал, может, помогу чем… — Да чем ты поможешь? Мамедов покашлял в притворном смущении. Горецкий даже выпрямился. Он был впечатлён — но не столько низостью этого намёка, сколько готовностью Мамедова применять любые средства для достижения цели.
Горецкий никогда не верил в благородство конкуренции: в гонках пароходов самые достойные капитаны выпихивали суда соперников на мель, и машины ударом срывало с крепёжных болтов, а пассажиры летели кубарем. Однако с такой беспощадностью борьбы Роман ещё не сталкивался. Это был урок от опытного специалиста. Урок гражданской войны в экономике. Мамедов поджал толстые губы.
Ляля сама себе являлась опровержением. Маркин размышлял, ни на кого не глядя. Мамедов не вмешивался. Он забросил наживку и просто ждал. Он видел, что эта огненная девка подмяла морячка — не даром же она тут сидит.
Морячок надеется уладить дело без хлопот, а девке такое против шерсти. Чего она хочет? Красивой войны с пальбой? Битвы пароходов? Мамедов внимательно рассматривал Лялю: бывают женщины, у которых внутри — чёрт.
А морячок елозит задом… Ему и девка нужна, и под пулями рисковать неохота. Маркин так и не принял никакого решения. Стахеевская зимовка располагалась в тесной глухой протоке между берегом и песчаной косой, заросшей густым тальником. На мысу возвышалась тренога облупленного створного знака. Стахеев загнал в протоку семь разных барж, два буксира — считая и свой, и старый товарно-пассажирский пароход.
Ржавые суда выглядели безотрадно, будто отощавшие коровы в истоптанном загоне. Лодка Вольки Вишневского скользила вдоль вешек, обозначающих узкий фарватер. Волька грёб распашными вёслами и оглядывался через плечо. На подмытом обрезном берегу виднелся окоп пулемётного гнезда, из которого торчал рубчатый ствол «виккерса». Стахеев держал фарватер под контролем.
Он направил лодку к буксиру Стахеева. Лодка брякнула штевнем в борт. Иннокентий Стахеев встретил посланника с «Межени» в рубке. Волька одобрительно оглядел туго застёгнутый студенческий мундир Стахеева с тёмно-синими петлицами и двумя рядами гербовых пуговиц. Московский коммерческий институт носил имя цесаревича.
Выпускник Стахеев был всего на пару лет старше простого солдата Вишневского. Комиссар Маркин передаёт тебе, что либо мы баржи забираем, либо твою мамку. Решай сам до вечера. Вольке нравилось быть бесстыжим. Это как-то по-революционному.
Стахеев поправил форменную фуражку с синим околышем. Над сонной протокой, ивняком и тихими судами висело знойное марево. В мутной небесной голубизне проступало мятое жёлтое облако. Заложив руки за спину, Кеша Стахеев с высоты колёсного кожуха смотрел на пароходную стоянку и думал о маме. О доброй и ласковой маме, которая жила безмятежно в своей дачной уютной глуши с малиновым вареньем и розариями.
Она верила, что все беды проплывут мимо, потому что она никому не причиняет зла. Вскоре Стахеев постучал в каюту Голдинга. Англичанин лежал на койке, задрав на стену длинные ноги, и читал старый журнал «Русское судоходство». Они нашли маму в Святом Ключе и угрожают арестом, чтобы я покинул зимовку.
И в общем изначально понятно, что рано или поздно Михаила убьют, потому что продолжать его жизнь даже для исторического романиста было бы слишком опасным решением - прямой престолонаследник. И вот что с ним делать? В результате князя убивает тот же человек, который якобы неудачно расстрелял его в Перми - один из лидеров мотовилихинских большевиков Гавриил Мясников. В романе Ганька Мясников - самый отвратительный персонаж, закомплексованный и одержимый идеей первенства любой ценой. Убить "последнего царя" - задушевная мысль Ганьки.
И вот, не исполнив ее как надо в начале романа, он добивает-таки князя примерно в его середине. Но так и остается неясным, стоило ли тянуть с ним так долго. Или все это сделано ради того, чтобы в Михаила влюбилась Катя - дочь одного из самых крупных судовладельцев Якутова, который, в свою очередь, кончает с собой в большевистской тюрьме только ради того, чтобы на пытках не выдать местоположение чудом спасенного Михаила? Именно от Михаила Катя в конце романа и рожает того ребенка, над появлением на свет которого плакала Галина Юзефович. Но это, простите, какое-то индийское кино! Прошу понять меня правильно. Я не ругаю новый роман Иванова. Он мне очень нравится во всех частях, где описываются битвы пароходов. Здесь Иванов, рожденный на Каме и с детских лет приобщенный к судоходной тематике, а кроме того глубокий знаток уральских рек, не просто на своем месте.
Он - первый. Он - лучший. Сцена, когда один пароход таранит другой и, лишенный орудий, выходит победителем из битвы, стоит того, чтобы ее не только читать, но и перечитывать, поражаясь мастерству автора.
Алексей Иванов в историю Гражданской войны вплетает войну компаний Shell и «Нобель» за нефтедобывающие технологии. Здесь у него прогресс, с одной стороны, и укрепление старых известных технологий, с другой стороны. В-третьих, у Алексея Иванова в этом романе появляются интересные женские персонажи, в отличие от многих современных авторов, которые, скажем так, женщин не очень любят. И, в-четвертых, это роман, где автор удивительным образом передает батальные сцены так, что ты не успеваешь заскучать, ты все это очень живо представляешь. Роман читается очень нелегко: на фоне сегодняшних событий эти события столетней давности, конечно, вызывают массу размышлений. Вместе с героями ты тоже принимаешь решения. Над этой книгой я пролила немало слез.
Но оторваться от этой книги решительно невозможно». Напоследок цитата из аннотации к новой книге: «Как сохранить совесть посреди катастрофы? Как уберечь тех, кого ты любишь, кто тебе доверился?